— А с чего ты взял, что мне это нужно? — удивился Гжел.
— Ты сам недавно рассказывал об этом, — пожал плечами Хепри, поднимаясь с пола.
— И что я еще говорил? — кисло спросил томинофер, начиная понимать, что спьяну наболтал лишнего.
— Много всего, но я не любпытный, в отличие от твоих двух друзей! — Хепри кивнул в сторону мертвецки пьяных ксеносервусов, которые привезли его сюда, а также канистры с самогоном.
— Мои друзья? — неискренне поразился Гжел, уставившись на Хепри. — Что ты мелешь «сырье»?
— Но ты сам так говорил, я лишь повторяю твои слова, — напустив на себя простодушный вид, ответил Хепри. — Когда меня везли сюда эти двое, они говорили, что подмешали в выпивку какую-то гадость, для того чтобы ты напился и выболтал все секреты томиноферов.
— И как ты считаешь, я их выболтал?
— О, да! — с жаром выпалил Хепри.
— Это и есть та информация, о которой ты говорил? — подозрительно посмотрел на него томинофер. — Это все?
— А ты считаешь, что этого недостаточно? — поразился Хепри.
— Ты понимаешь, что после этого я не могу оставить тебя в живых?
— Да я понимаю, что обречен, — спокойно ответил Хепри. — Но я всегда мечтал служить томиноферам.
— Из тебя вышел бы отличный ксеносервус, — с сожалением, посмотрел на него Гжел и направился в сторону целого штабеля поставленных друг на друга контейнеров с непонятным оборудованием.
— Я могу одеться, чтобы принять смерть как человек, а не как сырье?
— Если это имеет для тебя такое значение, то я не против! — Гжел иронично посмотрел на него через плечо, продолжая перебирать коробки с непонятными предметами.
Хепри с замиранием сердца кинулся к вороху одежды. Вскоре он уже сжимал в руке флакон с «жучьим соком». А еще через мгновение, он пролил несколько капель эликсира на пол, и вновь закупорив флакон, спрятал его. Все его манипуляции прошли незамеченными для Гжела, который продолжал что-то тискать.
— А, вот оно! — радостно воскликнул он, возвращаясь к столу с небольшой коробкой.
Достав из нее странного вида приборчик, Гжел приставил его сначала к телу одного, а потом другого собутыльника. Всякий раз те вздрагивали, видимо приборчик причинял им боль. После этого они рухнули на пол и принялись трястись, словно у них начался приступ падучей болезни. Хепри ожидающий, когда же, наконец, появится его скарабей, с ужасом увидел, как из двух агонизирующих тел наружу полезли золотые черви и толстые золотые змеи. Извиваясь, они сползались в одно место, растворяясь, друг в друге. Вскоре на полу образовалась большая лужа жидкого золота, которую Гжел собрал при помощи другого аппарата.
— Забирайте сырье! — кивнул он, ксеносервусам, на тела своих собутыльников, и немного подумав, добавил, глядя на Хепри, — Этого болтуна, тоже в переработку!
Глава 9
Оказавшись в кабине пилота, Летун сразу начал распоряжаться, как и полагается настоящему капитану корабля. Первым делом он выдворил из самолета весь имевшийся там экипаж. По его словам все они уже прошли обработку гоблинов, и верить им было нельзя.
Пока он в срочном порядке прогревал двигатели, Влад и адьютант прикрывали Сенсея и Стасика сверху, в то время как те отгоняли трап в сторону от самолета. После этого Летун впустил их на борт через аварийный люк.
На летном поле к тому времени собралась большая толпа вооруженных людей. Судя по их неуверенному поведению, они не знали, что им делать ни с захваченным самолетом, ни с теми, кто его захватил. Для себя беглецы уяснили лишь одно — ценность кейса была настолько велика, что им по всей вероятности дадут уйти в надежде перехватить позднее где-нибудь в воздухе.
Наконец Летун начал выруливать самолет в сторону взлетной полосы. К этому времени на поле появились первые гоблины. Посверкивая броней они меланхолично смотрели на то, как у них из-под самого носа безнаказанно удирали наглые людишки. Которые, вдобавок ко всему, умудрились прихватить нечто весьма ценное принадлежащее им.
Наконец самолет вырулил в самое начало взлетной полосы. Обе турбины его взревели, и Боинг разгоняясь покатил по бетонному покрытию, набирая скорость. Тут словно в издевку вдоль взлетной полосы зажглись огни.
— Смотри-ка, гоблины желают нам приятного полета! — расхохотался Летун, отрывая самолет от земли. — Ребятки, вы немного потерпите, я тут чисто на всякий случай потолок сразу наберу! А то кто же этих нелюдей знает?
После этого всех вдавило в кресла. Ускорение плющило их до тех самых пор пока Летун, не успокоился, набрав высоту около десяти километров. Поставив управление самолета на автопилот, он вышел в салон.