Данная работа выполнена как часть проекта «Военное дело варварских народов Юго-Восточной Европы во II–VI вв. по данным позднеантичных авторов» при поддержке Research Support Scheme of the Open Society Support Foundation, грант № 841/1998.
В заключение хотелось бы поблагодарить к. и. н. В. Кульчар и к. и. н. С. М. Перевалова, прочитавших историческое введение к работе и внесших туда ряд ценных замечаний, к. и. н. П. В. Шувалова, ознакомившегося со значительной частью работы и сделавшего серию указаний, способствовавших улучшению текста, Д. А. Скобелева, помогавшего мне в анализе военных реалий; д. и. н. А. В. Симоненко, д. и. н. В. А. Горончаровского, к. и. н. В. П. Никонорова, В. Б. Павлова, оказавших неоценимые услуги в подборе литературы, а также моих рецензентов д. и. н. М. Б. Щукина и д. и. н. С. А. Яценко, внесших ряд ценных указаний.
1 июня 2004 г.
Санкт-Петербург
Введение
Мир сармато-аланских племен в первые века новой эры (в эпоху своего расцвета) занимал широкую степную зону от Центральной Азии до Дуная. Сами сарматы в эту эпоху не представляли собой единого этноса, а делились на несколько союзов племен, большинство из которых занималось кочевым скотоводством, хотя среди них присутствовал и земледельческий элемент – в основном зависимые племена. Согласно А. М. Хазанову, у сарматов был третий тип кочевания, для которого характерны стабильные маршруты кочевий и зимние стоянки, однако при этом номады земледелием не занимались[3]. Поскольку важное место в хозяйстве занимала лошадь (Dionys. Perieg., 308; Amm., XXXI, 2, 19), то летом сарматы кочевали в ковыльной разнотравной степи ближе к зоне лесов, а зиму проводили у побережья моря в поймах рек[4].
Приходится признать, что сам свод данных о сармато-аланском мире у нас весьма неполный, в первую очередь это касается истории и духовной культуры. Ведь у сарматов не было письменности, тогда как многие стороны культуры выясняются в основном по нарративным источникам. Картина этого мира несколько проясняется в зонах соприкосновения с письменными цивилизациями, античным миром и Закавказьем. Именно свидетельства из источников в данных регионах проливают свет на историю сарматских племен и их отношения с миром.
Наиболее информативны античные источники, тогда как закавказские более сложны для интерпретации. Греко-латинские авторы фокусируют свое внимание на событиях, происходящих в Дунайском и, в меньшей степени, Кавказском регионе. О последних нас информируют также и закавказские (армянские и грузинские) источники. События и реалии собственно сарматов Северного Причерноморья и Центральной Азии обычно отражены в письменной традиции крайне скупо и отрывочно. Взаимодействие сарматов с внешним миром велось по различным направлениям, будь то дипломатические контакты, торговые связи или военные действия. Наиболее полная информация у нас имеется как раз о военных конфликтах, которые, само собой разумеется, вызывали повышенное внимание древних вследствие их обычной деструктивной роли в жизни социума.
Итак, нам приходится воспринимать сарматов и аланов через призму воззрений на них античных авторов. Эти кочевники объединялись античными авторами под единым наименованием, не только исходя из своего географического положения, но и вследствие единообразия обычаев, степного образа жизни и военного дела (например, см.: Amm., XXXI, 2, 17–25). Очевидно, не случайно греко-римские авторы отмечали сходство военного дела населения северной части циркумпонтийской зоны: у номадов веками складывалась общая военная культура, которая для смотрящего со стороны жителя античной цивилизации была однородна. Однако, естественно, каждый этнос имел свои особенности в манере ведения войны, тактике и вооружении, но эти черты плохо прослеживаются в источниках, а сама информация о них разбросана по произведениям разных древних авторов.
Хотя рассказчик, описывая своим согражданам иноземные народы, в первую очередь обращал внимание на их диковинный внешний вид, то есть на то, что сразу бросалось в глаза, но как раз этой информации в источниках сохранилось весьма немного, возможно, она просто была утрачена. Вместе с тем, у людей греко-римского мира сложился стереотип в описании сарматов, а затем и аланов как полудиких воинов, которые в бою совершенно не ценили свою жизнь, яростно бросаясь на врага, что, естественно, отличало их образ ведения боя от античного. Для кочевника обычно именно война была наиболее престижным и весьма прибыльным видом деятельности, которым занимались перманентно, поэтому война воспринималась не как какой-то эксцесс, а как обычный жизненный процесс. Вследствие «милитаризации» культуры кочевников сведения о вооружении и способе ведения войны сарматов и аланов у древних авторов сохранились более полно, что, очевидно, объясняется их многочисленностью в античности. Анализу этих данных, дошедших до наших дней через свидетельства греко-римских авторов и, соответственно, прошедших через призму восприятия последних, и посвящена эта книга.
4
Strab., VII, 3, 17; Amm., XXXI, 2, 18–19; ср.: Verg. Georg., III, 349–355; Mart., X, 20, 8; также см.: Кун 1947: 17–18; Вязьмитина 1986: 216.