Чжан Ли-тун незамедлительно доставил требуемое. Расплатившись, я поднялся.
– Разрешите откланяться, – галантно сказал я. – Ибо дела неотложные и очень уголовные призывают меня. Приятно было с вами, князь, увидеться.
– Да, – согласился г. Тамура. И добавил: – Сегодня приходите в «Тамура-хаус» вместе с господином шерифом. У нас будет маленький прием для своих.
– Но шериф в Арториксе…
– Я надеюсь, он не пропустит вечер для своих и приедет. Во всяком случае, вы приходите обязательно. С вашей дамой, – произнес князь. Видя мое замешательство, уточнил: – С той же самой дамой, с которой вы приехали в Арторикс, с мисс Энмайстер. Вы, кстати, не собираетесь ли жениться?
Да они сговорились!..
Отвесив сообразный случаю поклон, я подхватил пиво и пошел к выходу, краем уха слыша, как светлейший князь изволил вступить в беседу с хозяином и для разминки задал вопрос:
– А кстати, отчего не играет музыка?..
Действительно, почему? Почему не играет услаждающая тонкий слух музыка, если Тайдзо Тамура наслаждается жасминовым чаем? Даже странно как-то.
И только я перешагнул порог, как рядом затормозила мощнейшая «хонда», и взмыленный Джилли с несчастным видом в три приема доложил:
– Он… ушел… шеф!
– Кто?
– Патрик…
Джилли был убит горем. Князь Тамура как в воду глядел! Вот что значит – государственный человек! Ничего, когда-нибудь и я стану таким. Каких-то двадцать пять лет усиленного умственного труда…
– Очень мило с твоей стороны! – сказал я, критически оглядывая Джилли с ног до головы. – Ну… и как это произошло?
– Да он, гад, порвал наручники, а потом укусил меня! – Джилли стал тыкать пальцем в окровавленное ухо. – Я до того обалдел от такой наглости, что забыл, что делать, а он вышиб окно у автобуса, расшвырял ребят и выбросился на проезжую часть, а потом нырнул в люк. Там как раз труба лопнула, и ее ремонтировали. Люк был открыт… А люк сообщается с метро и…
– Прекрасно! Просто замечательно! – я начал сердиться. – Вот что, Джилли, ты мне этого Патрика, пожалуйста, поймай! Он мне нужен для разговора! Я хочу с ним побеседовать, ты это понимаешь? Бери людей и обшарь все метро, но чтобы Патрик у меня был.
– Слушаюсь, шеф! – Джилли вскочил на свою «хонду» и, исполненный служебного рвения, с ревом умчался.
Мобильник в кармане сыграл «Little Piggies».
– Да?
– Сэмивэл, дружочек, как там у тебя дела? Похватал негодяев? – раздался веселый голос г. шерифа.
– Да, похватал, похватал!.. Только Патрик сбежал.
– Как же это ты? – искренне огорчился Дройт.
– Да я хотел застегнуть на нем три пары наручников, а потом подумал, что отправляю его с Джилли, и вот…
– Ну-ну. Ты теперь его найди, слышишь? И остальных схваченных поспрошай, а особенно интересуйся политической смычкой гангстеров с рахиминистами. Понимаешь?
– Да, Аллен… У Тамура, кстати, сегодня вечер назначен.
– Я помню, он мне говорил. Ну, все. – И Дройт отключился.
А я, чертыхаясь, пошел в управление.
Тьфу, черт! Проклятый Патрик! Весь день насмарку! Сиди теперь, мелочь всякую допрашивай…
3
– Ну ладно, хватит, – объявил я сидящему напротив меня на привинченном к полу стуле Мишелю Сакстону, приглушил магнитофон, из которого неслись звуки несомненно крутой группы «Кретинос Бэнд» (однажды я заметил, что самозабвенное музицирование этой банды отчего-то оказывает на допрашиваемых самое благотворное воздействие: после пяти минут прослушивания они становятся суетливыми, глаза их начинают непроизвольно бегать, а пальцы – судорожно сжиматься, подготавливая тем самым почву для очищающего душу признания и приближая момент, когда я нажму на клавишу «выкл»), и взялся за пиво. За очередное по счету пиво. – Учтите, если вы не будете давать мне показания, то вы их дадите Джилли Эвансу, а он будет к вам обращаться только на «ты». – Я откупорил бутылку.
– Он всегда так невежлив? – поинтересовался Мишель Сакстон, развязано закидывая ногу на ногу, хотя и до того он сидел в достаточно наглой позе. – А как же всякие там права и демократические свободы?
Сакстон – человек очень известный в некоторых кругах нашего славного города и – главное! – ок(рестностей), и мы в полиции давно мечтали поймать его с рукой, засунутой по локоть в чужой карман. Однако Мишель наловчился так быстро выдергивать руку обратно, что нам никак не удавалось найти никаких формальных поводов для задержания этого прохвоста. На удивление, Мишель оказался среди схваченных во время рейда в кабак «У гиппопотама» и даже, забывшись, оказал сопротивление. Возопив от радости, на него накинулось сразу трое наших бравых сотрудников, и Мишель тотчас понял, как оплошал. Но было уже поздно: со скованными между ног руками он, согбенный, был немедленно отправлен в полицейский участок.