У Листка сжалось сердце — пока не поздно, надо доложить! Но, словно заметив его замешательство, Воробанов добавил:
— Не возражайте, Алексей Николаевич — все по заслугам!
Неожиданно улыбка слетела с лица генерала.
— Или вы хотели что-то сказать?
Во рту Листка внезапно пересохло. Он с трудом сглотнул и с вдруг напавшей хрипотой произнес:
— Я только хотел просить Ваше Превосходительство с моим поощрением повременить… До окончания Высочайшего визита, так сказать… Свой долг надобно выполнить до конца.
Воробанов долго смотрел на него, прежде чем ответить.
— Что ж, Алексей Николаевич, похвально, — медленно произнес он. — Я подумаю… Кстати, как сообщил генерал Джунковский, в Сарыкамыше государь намерен лишь вручить на вокзале заслуженные награды нижним чинам своего подшефного Кабардинского полка и, отслужив молебен в полковой церкви, отбыть на передовую. Посещение же госпиталя не предвидится… Что надлежит в это время делать, я думаю, вам сообщит штабс-капитан Авилов…
Глаза их встретились.
— Вы меня поняли, господин ротмистр?
Листок поднялся. В голове молнией проблеснуло: "Бестия, однако ж… Все от тебя исходит, сукин сын!"
Но вслух произнес:
— Так точно, Ваше Превосходительство… Я понял все…
— Что ж, в таком случае не смею задерживать!
17. 27 ноября 1914 г. Наталья Берт
Из штаба Листок вышел сам не свой. Теперь он не замечал ни суеты, творящейся вокруг, ни гомона собравшихся во дворе военных. Все перемешалось в его голове — Сивцов, кольцо, стакан, дурацкие предупреждения Авилова, гнусные намеки генерала…
Он глазами отыскал штабс-капитана и, пошатываясь, подошел.
— Что ж вы, Виктор Николаевич? Не могли предупредить прямо, о чем вас убедительно просили в приказном порядке?
Авилов поморщился.
— Здесь не место, Алексей Николаевич, выяснять отношения. Да и не время! Его у нас теперь в обрез… Едем к вам и подумаем, с чего начать!
Листок, не глядя на Авилова, неспешно натянул на руку кожаную перчатку, разгладил ее; надел другую.
— В "контору", уважаемый Виктор Николаевич, мы, положим, не поедем. А начнем с кабинета главного врача соседствующего со штабом госпиталя…
Он помолчал и вдруг в сердцах проговорил, быстро взглянув в глаза штабс-капитана:
— И все-таки вы совершили непростительную ошибку, Виктор Николаевич! И меня втянули в это дерьмо… Спрашивается, какого черта так рисковать?
— Я не намерен обсуждать это, господин ротмистр! — с раздражением ответил Авилов, перейдя вдруг на начальствующий тон. — И потрудитесь объясниться по поводу госпиталя!
Листок отвернулся.
— Что ж… Во всяком случае, мнение мое вы слышали… А времени у нас действительно нет! — Он помолчал. — Волчанову, перед тем как он покинул штаб, кто-то звонил, чему мы не придали значения. Звонить же должны были из госпиталя, поскольку там его и прикончили. А кто звонил — вот это мы и должны выяснить… А уж дальше будем прикидывать, что к чему!
Авилов посмотрел на ротмистра, как смотрят на некую впервые увиденную диковину.
— Так вы идете? — нетерпеливо спросил Листок.
— Да, черт возьми, иду!
В кабинете главного врача произошла наимилейшая сцена. Их встретил сам Семен Михайлович. Поздоровавшись, седой доктор вдруг сделал шаг назад, снял очки, потер их огромного размера платком, извлеченным, как по волшебству, из-под халата, и, водрузив линзы на нос, торжественным голосом произнес неожиданное:
— Господин ротмистр! Считаю своим долгом официально, в присутствии вашего коллеги, извиниться за происшедшее вчера во вверенном мне госпитале! И, конечно же, за свое недопонимание, которое я по незнанию всех обстоятельств дела проявил по отношению к вам. Простите старика, если сможете!
Он всплеснул руками:
— Боже! Поверить невозможно — шпион в госпитале! И это перед самым приездом Государя!
Листок перехватил руку старика.
— Это вы простите меня, Семен Михайлович, за вынужденную бестактность. Однако сами понимаете — была необходимость! Надеюсь, подобного уже не произойдет!
— Конечно, конечно… — растроганно проговорил доктор. — Гм… Чем же могу служить теперь? Вы же не только за этим пришли?
— Не только, Семен Михайлович… Если вы не возражаете, я бы задал вам буквально один вопрос.
— Да-да, конечно, ротмистр, я весь во внимании!
Листок мельком глянул на Авилова, точно испрашивая у того разрешения, и штабс-капитан едва заметно кивнул.