— А по голосу вы могли бы сказать, кто именно просил Берт? — осторожно спросил затем Авилов.
— Случайно это не был капитан Волчанов? — спросил следом Листок.
На лице доктора изобразилась кривая улыбка.
— Понимаю, господа, куда клоните… Наслышан! Нет, господа, Волчанова я знавал, так что, думаю, голос был не его. Я бы узнал. Это был кто-то другой. Какой-то ее знакомый с фронта.
— С фронта? — переспросил Авилов. — Почему так решили?
— Потому что на вопрос, кто ее спрашивает, мне ответили: "Знакомый, только что прибыл с передовой и уже возвращаюсь на фронт". Черт возьми! Вы ее саму спросите. Уж чего проще-то. Есть еще вопросы, господа?
— Есть! — остановил уже поднимающегося доктора Листок. — О чем они говорили?
Сидоренко усмехнулся.
— Ну, господа! Я ведь еще джентльмен. Если знакомый с фронта просит к аппарату красивую подругу… Нет, господа, я оставил их один на один. Так могу я идти?
Рябой доктор крякнул, тяжело поднялся и кивнул:
— Честь имею, господа!
И он вышел.
Авилов, проводив его взглядом, задумчиво прошел за ординаторский стол, глянул на повернувшегося к окну ротмистра, застывшего, скрестив на груди руки.
— Что скажете, Алексей Николаевич? Выходит, Берт ни при чем? "Друг с фронта" не очень вяжется со шпионом…
— А вы считаете, шпион сказал бы нечто другое? — не оборачиваясь, произнес Листок.
— Думаете, звонил шпион?
— Если не Волчанов, то не исключено, что шпион.
— Тогда вызываем ее на допрос?
Листок помотал головой и медленно повернулся.
— Нет, Виктор Николаевич, вызывать, пожалуй, не будем. Звонить мог кто угодно, но если звонил агент, правду она все равно не скажет. Только наделаем переполох… Но если все же звонил шпион, она могла получить команду вытащить Волчанова в госпиталь, под Дидлова…
Он пристально посмотрел на Авилова.
— Если звонил шпион, то пусть она же и выведет нас на него… Слух, что ею интересовалась контрразведка, вероятно, разнесется быстро. И если она как-то связана с агентом, то запаникует и непременно с ним свяжется…
Листок помолчал.
— Мы, пожалуй, поступим следующим образом — установим за ней наружное наблюдение. После разоблачения Дидлова и нашего посещения между ней и агентом должен произойти контакт.
Либо она пойдет к нему, либо он выйдет на нее. Как думаете?
Авилов помедлил.
— Если ошибаемся, потеряем время… Однако и зацепки другой нет… Что ж… В конце концов поймем, стоит ли ее подозревать. Давайте, Алексей Николаевич, организовывайте наблюдение.
Глаза их встретились.
— Что-то еще, Алексей Николаевич? — спросил Авилов, видя, как пристально смотрит на него ротмистр.
— Да, Виктор Николаевич, есть… Яд, которым покончил собой Дидлов, находился в серебряном кольце. Похожее кольцо сегодня я видел на пальце Сивцова, адъютанта Воробанова…
— И что с того? — подивился Авилов. — Какая связь? Мало ли кто носит серебряное кольцо!
Но Листок, не обращая внимания на возражение штабс-капитана, задумчиво продолжил:
— Помните, мы через Сивцова вызывали в "контору" Волчанова… А перед тем спрашивали, не имеет ли пограничный поручик Зайков "Анну"… Я и подумал: что, если мы тем самым подсказали ему, кого надо подставить вместо истинного отравителя перебежчика? Ведь как удобно — вы ищите офицера со "Святой Анной" — так вот он! Только и необходимо, что изобразить его побег да подбросить на квартиру цианид. И происходит следующее: Сивцов звонит со штаба сестре милосердия, говорит, что необходимо сделать, и та, как "влюбленная подруга", перезванивает Волчанову, вызывает его "на минутку" в госпиталь под каким-нибудь срочным предлогом — благо он рядом — и все! Капитан попадает в лапы Дидлова, навсегда исчезает, а все мы разыскиваем его, как шпиона и убийцу армянина. А? Может такое быть?
У Авилова глаза полезли на лоб. Он сглотнул слюну.
— Вы с ума сошли! Подозревать адъютанта Воробанова в шпионаже? На каком основании? На основании схожести дурацких колец? Это же полный абсурд! Сивцов и отравить-то армянина не мог, как и ваш Волчанов. Его же, как и капитана, в канцелярии не было, и это вы знаете не хуже меня. Нет! И как это вообще могло прийти вам в голову?
— Мы должны убедиться, что это не так… — произнес Листок, словно бы он и не слышал штабс-капитана.
— Но как? И главное — для чего? — раздражаясь, выкрикнул Авилов.
— Мы обязаны проверять каждую зацепку. Если после сегодняшнего с ним разговора кольцо с руки исчезнет, то над этим надо будет задуматься…
Авилов вскочил и направился к вешалке.