Во время экскурсии Дениска набрался смелости и попросился сходить на совещание с рабочими вместе с Главным инженером. Тот удивился, но разрешил, и уже на следующей неделе Дениска с колотящимся сердцем зашел в зал заседаний одного из основных производственных цехов и занял место с края президиума, на приставном стульчике.
К огромному сожалению Дениски, на совещании не говорили абсолютно, то есть совсем ничего интересного. Мастера сухо и сбивчиво отчитались о результатах за неделю, зам по производству цеха с бумажки надиктовал плановые показатели на следующую. Мастера послушно записывали.
Потом обсудили проблемы цеха. То есть как, «обсудили». Зам по качеству долго и утомительно зачитывал сводку по браку, ругался на безответственность рабочих. Ему вяло возражали.
После перешли к ответам на вопросы. Вопросы были, например, такие:
- Во второй душевой плохие лейки для душа! Из некоторых дырочек не течет вода!
Зам по кадрам устало отвечал:
- А вы как бы дома поступили, столкнувшись с такой проблемой? Взяли бы иголочку, да прочистили дырочки.
- А у нас дома лейки нормальные, а не то дерьмо, что тут стоит! - хамил кто-то из зала. Зал гоготал.
- А вот потому тут такие лейки и стоят, что если нормальные вам поставить, вы же их растащите по домам, - отвечал Зам по кадрам.
В зале молчали и некоторые, к ужасу Дениски, согласно кивали головами. «Да, - мол, - растащим».
Потом выступил деятельный мужичонка, представившийся председателем профсоюзной цеховой ячейки. Жаловался, что не дают молока, которое полагается по вредности рабочим литейного участка. Дениска смотрел во все глаза - он и представить себе не мог, что выражение «молоко за вредность» может быть не фигурой речи, а чьим-то обыденным явлением.
С этим вопросом разбирались долго. Наконец, подключили по селектору начальника гаража - оказалось, именно его недобрая рука не давала транспорта профсоюзу для развоза молока по цехам.
Загадочное доселе слово «селектор» подразумевало под собой устройство сродни привычному телефонному аппарату с функцией громкой связи и режимом конференции. Только очень большое, с половину стола и россыпью неподписанных трудно надавливаемых кнопок.
Начальник гаража, боевой полковник в отставке, разговор начал ласково. Объяснил, что машину не дает не от того, что вредный или не радеет за здоровье рабочих-литейщиков, а из-за отсутствия специальной техники для развоза питьевых жидкостей, а попросту - цистерны.
- Что вы от меня хотите? - удивлялся он, - У меня по статье инвестиционных затрат на ткущий год выделено 32 тысячи рублей. Какой молоковоз я могу приобрести на эти деньги?
Профсоюзный лидер наседал. Зам по производству его поддерживал. Дениска никак не мог вникнуть в суть разговора, ведь все рабочие, как неоднократно прозвучало, получали доплату в размере стоимости 24 литров молока ежемесячно (в один рабочий день по одному литру). Начальник гаража начинал закипать.
На пятнадцатой минуте (Дениска засекал), он не выдержал и почти закричал в трубку селектора:
- Ну, хотите, я вам на зимний период для развоза молока, саночки куплю? За собственные средства? Вот прямо завтра - бутылки сдам, и куплю?! Будете вы свое молоко развозить?
Дениска прыснул в кулак. Профсоюзник растерялся - в его представлениях о борьбе за благо рабочих не было места каким бы то ни было личным геройствам и самоорганизации.
Зам по производству, удовлетворившись ситуацией общей растерянности, быстренько отключил начальника гаража от совещания большой красной кнопкой на «селекторе».
Дениска все ждал, когда же рабочим расскажут о будущем завода, о том, какие задачи, перспективы, сложности перед ним стоят и как руководство намерено их решать, достигать и устранять (соответственно), то есть все то, что так подробно обсуждалось на совещаниях у Первого зама, но даже намека на что-то подобное не прозвучало.
Когда вопросы у рабочих закончились, их отпустили по местам, оставив для дальнейшего разбора полетов руководство цеха - мастеров, начальников бюро и замов с начальником цеха. Прошлись еще раз по показателям - выполнение плана, фонд оплаты труда, показатели качества. Зам по производству привычно ругался, обещал лишить всех премии и иногда даже - уволить. Мастера привычно кручинили покаянные головы и нехотя валили вину на кого угодно - цеха-смежники, недостаток рабочих рук, неразработанные или устаревшие технологии, слабый инструмент и несвоевременные поставки. После и их распустили, на чем ежемесячное совещание решено было считать закрытым.