Внезапно я осознаю, что Саша не двигается и, не отрываясь, смотрит на меня. Я также замираю. На переферии моего мозга, который сейчас в спешке куда-то убегает с большими чемоданами, я замечаю, что Саша медленно склоняет ко мне голову, приближаясь к моему лицу. Я нервно облизываю губы, не в силах пошевелиться. Мой мозг уже трусливо сбежал, оставив разбираться со всем самой.
- Что здесь происходит? – голос папы заставляет нас с Сашей испуганно отпрыгнуть друг от друга. На пороге стоит хмурый папа, скрестивший руки на груди. Рядом с ним смотрит на нас изумленная мама, с чуть приоткрытым ртом. Из-за их спин выглядывает любопытная мордочка Темки, который переводит взгляд с одного на другого. Но самое ужасное то, что позади их всех стоит злой как черт Ваня.
- Ничего, - бурчит Саша. Он также как я и идентифицировал всех присутствующих, и, остановив свой взгляд на Киркине, раздраженно спрашивает: – Ты чего так рано приперся? Дома не спится?
- Попросил брата заехать за Сашей, - цедит Ваня сквозь зубы, сверля взглядом друга. – Но Сашка на телефон не отвечала уже как полчаса, и я решил выехать пораньше, чтобы перехватить Аркадия Павловича.
- Меня и папа мог бы довезти, - пищу я.
Члены нашей семьи проходят на кухню и начинают заниматься своими делами, однако даже не скрывают, что продолжают слушать нас.
- Ты собралась? – как будто не слыша меня, спрашивает Ваня.
- Да,- киваю я.
- Поехали тогда, - и не дожидаясь меня, он разворачивается и идет к выходу.
Весь день в школе Ваня делает все, что и всегда. Сидит со мной за одной партой, таскает мой рюкзак, даже в машине сунул мне коробочку с капкейками. Но делает он все это с таким выражением лица, что у меня не остается сомнений – злится.
Саша же делает вид, что нас обоих не существует. Он воркует со своей Барби, постоянно прикасаясь к ней, или шепча что-то на ушко. Сегодня он одет в голубые джинсы и серый пуловер. Да, светлые тона ему идут не хуже.
Блин. Вот опять. Вместо того чтобы думать о том, как помириться со своим парнем, я занимаюсь слежкой за озабоченным Гараниным.
Решив, что это ненормально, я принимаю решение поговорить с ним. Пока мы ждем возле школы своих родителей, которые должны нас забрать, я убеждаюсь, что на нас никто не обращает внимания и встаю напротив Вани, сжимая его ладони в своих.
- Вань, - тихим голосом зову его я.
Он не отвечает, и смотрит куда-то в сторону ребят, кучкующихся на крыльце.
- Вань, послушай, - мне не нравится, что он может плохо думать обо мне, и я безумно хочу оправдаться. – У нас в доме есть…
- Киркин! Киркин! – голос, который раздается со стороны дороги, заставляет меня замолчать и обернуться. Из старенькой Нивы выглядывает кудрявая головка Аси. Ее яркая радужная оправа очков не даст спутать ее ни с кем. – Мы домой едем! Тебя подбросить?
- Да! – кричит Ваня в ответ и выдергивает свои ладони из моих.
А я не могу пошевелиться, провожая взглядом удаляющуюся фигуру парня и махающую мне Асю. Она не подошла ко мне сегодня на перемене. Во время обеда говорила только с Киркиным и вот сейчас забирает его у меня даже не дав объясниться. Все это мне не нравится. Но самое ужасное это осознание того, что меня не расстроил уход Вани. Сейчас меня волнует лишь то, что я, кажется, теряю подругу. И я не знаю, как это остановить.
Ваня не позвонил вечером. И не написал. И не зашел. Я пытаюсь с ним связаться, но он не отвечает ни на смс, ни на мои звонки. В итоге я просто забиваю.
Я сижу за письменным столом в своей комнате и бездумно смотрю на экран. Книга больше не идет. Мне не хватает моего личного вдохновителя. Мне не хватает его едких замечаний. Или его этого издевательского «чушь собачья». Его глаз, его улыбки, его длинных пальцев, порхающих над клавиатурой моего ноутбуку...
От этих разрушающих меня мыслей, меня отвлекает стук в дверь. Следом за ним в комнату заглядывает Ася.
- Ты стучишься? – удивленно вскидываю я брови, следя за тем, как подруга осматривает комнату, после чего распахивает дверь и, наконец, полностью входит.
- Да после того, как ты начала крутить с двумя парнями одновременно, боюсь без стука врываться, - Ася произносит это смеясь, но мне становится не по себе от этих ее слов.
- Ась, ты че болтаешь? – я разворачиваюсь на стуле к подруге, которая садится на мою кровать. Прошлая Ася сейчас бы просто плюхнулась с разбегу на нее, утонула бы в мягкости ее подушек и уже от туда, устроившись макимально комфортно для себя, продолжала бы говорить. Но эта Ася сейчас напряженно сидит на самом краешке и сверлит меня взглядом.
- Мне Ваня сказал, что у вас что-то есть с Сашей, - выпаливает она.
- У нас ничего нет! – вмиг начинаю злиться я из-за этой лжи. - Подумать только, вы обсуждаете меня за моей спиной, вместо того чтобы выслушать меня!
- Мы не обсуждали тебя за твоей спиной. И если он не готов был выслушать тебя, то я вполне готова. Объяснишь, что произошло?
С этими словами Ася все же сдвигается к изголовью кровати, поправляя подушки и усаживаясь поудобнее. Она хлопает рядом с собой, приглашая лечь рядом. Я еще зла, но мне очень хочется выговориться. Ася была все эти годы моей единственной подругой. И с кем, как ни с ней мне обсудить то, что сейчас происходит.
Со вздохом я встаю со своего места и ложусь рядом.
- Вчера я застукала Гаранина с Кариной у нас на мансарде, - начинаю я.
- Ого, - хихикает Ася. – Надеюсь, они были одеты?
- Почти, - кривлюсь я. – Но знаешь, все равно неприятно.
- Представляю, - продолжает хихикать подруга, а у меня на душе как будто раскручивается тугой узел. Вот она, моя подруга, вовсе не отдалилась, а находится и смеется над моими неудачами.
- Утром Саша, естесствено, попросил меня не говорить ничего родителям. И в принципе за этим разговором нас и увидел Ваня.
- Он сказал, что вы там практически обнимались вдвоем одни на кухне и, кажется, даже целовались.
- Пф, - фыркаю я. – Да он фантазер.
- Не отвлекайся, - шикает на меня Ася. – Если все так, как ты говоришь, то не мог Ваня так много напридумать.
- Ну, - я мнусь несколько секунд, прежде чем, все же продолжить говорить. – Понимаешь, Саша хотел на самом деле попросить прощения.
- Прощения? Не понимаю.
- Просто то место, мансарда, оно как бы наше с ним. А он привел туда другую, - объясняю я, но сразу понимаю по округлившимся глазам Аси, что теперь она еще более убеждена, что между нами что-то есть.
Я делаю глубокий вдох, как перед нырком в глубину воды, и начинаю рассказывать подруге все с самого начало. Про мансарду, про то, как мы вместе пишем книгу, как Саша застукал меня в одном белье, и как преобразил мансарду в качестве подарка на мой день рождения. И в своих чувствах я тоже признаюсь.
- В общем, мне кажется, что я влюбилась в него, - еле слышно произношу я, пялясь в потолок.
- Обалдеть, - выдыхает Ася, молчавшая на протяжении всего рассказа. – Ты собираешься им сказать об этом?
- Кому? – не понимаю я.
- Как кому? Ване – что не любишь его и можешь быть только другом. А Саше – что любишь. Тем более, по тому, что ты сейчас мне рассказала, парень явно тоже не ровно дышит к тебе.
- Не ровно он дышал, когда вчера лизал сиськи Карине, - огрызаюсь я, садясь в кровати. – И как ты не понимаешь, даже если так, мы не сможем быть вместе. Мы живем в одном доме. Представляешь, какие слухи и сплетни поползут о нашей семье, если мы начнем встречаться?
- Да не наплевать? Если вы нравитесь друг другу, то можно и сплетни пережить.
- Нет, - упрямо мотаю я головой. – Родители не заслуживают такого.
- А Ваня?
- Что Ваня?
- Он заслуживает того, что ты собираешься использовать его, как отвлечение от Гаранина? Он заслуживает того, что ты встречаешься с ним, а сама сохнешь по парню через стенку? Или того, что Гаранин может в любой момент быть рядом, а Ваня с этим и сделать ничего не может, и поэтому еще больше злится и ревнует!