Внезапно мои мурашки разбегаются от того, что звенит звонок. Сегодня короткий день, так как будет праздничный концерт в честь Нового года, а после него школьные танцы. Жаль, что у меня не получится побыть там вместе с Сашей. Придется просто облизываться друг на друга на расстоянии. Тем более что и родители приглашены, а мои придут точно, так как Тема участвует в концерте.
Мы нехотя разъединяем руки, чтобы собрать учебники. И делаем это вовремя, так как перед нашей партой материализуется Кирюха. Обычно Саша уходит раньше, не дожидаясь меня капушу, но сейчас я замечаю, как он неестественно медленно кладет по очереди в рюкзак ручку, после карандаш, затем одну тетрадь и так далее.
Поднимаю взгляд на рыжеволосого парня, чтобы быстрее от него отвязаться, а то у Гаранина уже один учебник только остался, а он не уйдет пока не узнает, что нужно Кирюхе.
- Чего тебе? – спрашиваю я не особо ласково.
Парень бросает недовольный взгляд на Сашу, который тем временем «случайно» роняет рюкзак на пол и теперь собирает вывалившееся вещи, но все же говорит:
- Слушай, Самойлова, ты же сегодня на танцы пойдешь?
- Ну, наверное, - отвечаю я.
Я действительно собираюсь туда заглянуть ненадолго. Быть там без Аси и, не имея возможности побыть с Сашей меня не прельщает. Только вот какое дело до этого Кирюхе?
Он немного мнется, но все же продолжает:
- Я знаю, что ты рассталась с Киркиным. Вот.… Слушай, Санек, а ты можешь там быстрее? – рыжий зло смотрит сверху вниз на Сашу, но тот и бровью не ведет, продолжая методично запихивать учебники в рюкзак.
- Я стараюсь. Отвали, - огрызается тот, не поднимая головы. – Саш, пойдем, скоро Ирина Петровна и Аркадий Павлович должны подъехать.
- Да, - быстро соглашаюсь я, потому что мне не нравится этот долговязый Кирюха. Да и как он тогда унижал меня, я тоже до сих пор не забыла. Встаю из-за парты и хочу пройти по проходу к двери, но Кирюха загораживает мне дорогу. Приходится остановиться и задрать голову вверх, чтобы понять, какого фига он преградил мне дорогу.
- Чего еще? – раздраженно спрашиваю я.
- Слушай, ты прикольная. Может, замутим с тобой сегодня? - выдает мне этот странный субъект и по его лицу расползается самодовольная улыбочка.
Блин, он, что и вправду сейчас это сказал? Думает, что я захотела бы мутить с ним? От удивления я открываю рот, не зная даже, что ответить. И я не понимаю, какой частью своего мозга он думает, потому что, по всей видимости, он считает мое возмущенное молчание за знак согласия и накрывает мой открытый рот своим. Я чуть не давлюсь от того, что его язык, блин, оказывается с поразительной скоростью в моем рту. Но не успеваю я хоть что-то предпринять, как слышу грохот где-то сбоку от себя, и в следующее мгновение невидимая сила отрывает рыжего от моего рта.
Рефлекторно вытираю губы, но в следующее мгновение забываю об этом, так как вижу, как Кирюха заваливается на парту, а над ним с замахнувшимся кулаком стоит трясущийся от злости Саша:
- Еще раз ее тронешь своим вонючим ртом или еще хоть чем-то – я прибью тебя. И я, блять, не шучу, - голос его срывается от ярости.
Я знаю, что этот человек мне точно никогда не сделает больно, но даже мне сейчас немного страшно. По всей видимости, и Кирюха понимает, что, не смотря на свой рост, физически Гаранин сильнее его. Поэтому лишь судорожно кивает.
В следующее мгновение Саша рывком поднимает рыжего и встряхивает его. Господи, если до этого я была влюбленная в своего парня, то сейчас я точно и безвозвратно в него втюрилась. Настоящий рыцарь – разве не об этом мечтают все девчонки на планете? Мое мечтательно-восторженное настроение портит взгляд, который я бросаю в дверной проем. Там стоит, замерев на месте, Карина. Она переводит свой взгляд со злого, не сводящего глаз со своего врага Саши на немного испуганно, пятившего к выходу Кирюхе. Парни ее не замечают. Потом она смотрит на меня, и я понимаю, что она все слышала. Ее полные удивления глаза вмиг наполняются слезами, а потом я отчетливо вижу в них ненависть и ярость. Она все поняла.
Карина исчезает как раз в тот момент, когда Кирюха поворачивается к двери и на ходу тихо бросает:
- Псих.
Он уходит. Я хочу сообщить Саше, что нас видела Карина, но не успеваю это сделать. Парень одним резким движением оказывается передо мной и, прижав меня к себе, целует. Я растеряна, но отвечаю ему. Когда он отрывается от меня, я спрашиваю:
- Что это было?
Он очерчивает контур моей верхней губы своим большим пальцем и хрипло отвечает:
- Хотел, чтобы я был тем, кто последний тебя целовал.
Я улыбаюсь в ответ, забывая и про наглого придурка-Кирюху, и про Карину, которая увидела сцену ревности Саши, и даже про то, что в класс могут в любой момент зайти. Мы так стоим еще немного, а потом он просто забирает мой рюкзак, и, держа под локоток, выводит из класса.
Как только мы оказываемся в коридоре, я хочу отдернуть руку, но Саша мне не позволяет это сделать.
- Ты чего? – удивленно спрашиваю, пока он так и идет со мной по направлению к спортзалу, где будет проходить мероприятие. Мимо снуют возбужденные предстоящим празднеством школьники и не обращают на нас внимания. Но в любой момент мы можем столкнуться со своими одноклассниками или чьими-то родителями, и тогда хватка Саша на моей руке может показаться им странной.
Саша продолжает смотреть вперед, но по сжавшимся челюстям, я понимаю, что он слышал. Резко дернув меня в сторону к окну, он останавливается, бросает на подоконник рюкзаки и сплетает наши пальцы. Он смотрит на меня внимательно и напряженно.
- Мне надоело, - говорит он, все еще не понятно на кого злясь. – Надоело притворяться, делать вид, что ты мне безразлична, и что я не ищу тебя глазами на всех переменах. Что я вместо того, чтобы слушать урок, думаю лишь о том, как мне так повернуться и взглянуть на тебя, чтобы никто этого не заметил. Надоело, что дома мы садимся всегда в разных концах комнаты и притворяемся недолюбливающим друг друга людьми, боясь вызвать подозрения. Мне надоело смотреть, как всякие уроды пристают к тебе, лапают и даже целуют, когда я не имею права даже притронуться к тебе! Я так больше не могу, Саш.
Я слушаю его, и мое сердце начинает биться медленнее. Он хочет со мной расстаться. Он так больше не может. И мне уже наплевать, что снующие мимо люди заинтересованно на нас смотрят. Мне наплевать, на то, что и родители уже должны были приехать и могут в любой момент пойти искать нас. Я думаю лишь о том, что не хочу расставаться с этим парнем.
- Ты хочешь бросить меня? – шепчу я, не в силах говорить эти слова громче.
- Что? – глаза Саши расширяются. – С ума сошла, маленькая? Наоборот, я хочу, чтобы мы не скрывали больше того, что встречаемся.
- Но как же…, - я не успеваю договорить, как в наш маленький мирок врывается Киркин со своим вопросом:
- Эй, сладкая парочка, вы идете? – он стоит метрах в десяти от нас, усмехаясь. – Вас там теть Ира с дядей Аркашей обыскались.
Саша кивает другу и тот удаляется в сторону спортзала.
- Давай поговорим об этом позже, - предлагаю я, опасаясь, что и еще кто-то заметит наше уединение и сцепленные руки.
- Хорошо, - вздыхает, но соглашается Саша. Я забираю свою руку и хватаю рюкзак. Саша понимает мои намеки и не делает попыток вновь показать мою принадлежность ему.
В огромном спортивном зале все уже готово к началу праздника. Стоит огромная живая елка, или, вернее, сосна, украшенная многочисленными игрушками. Везде развешаны гирлянды и плакаты учеников с новогодними темами. Среди многочисленных рядов стульев, расставленных для гостей, мы отыскиваем места мамы и папы. Они сидят во втором ряду и разговаривают с чьими-то родителями. Мы пробираемся к ним, усаживаясь рядом.
- О, а вот и Сашки, - смеется мама, завидев нас. – Тему видели?
Мы отрицательно качаем головой. Настроения поддерживать веселую болтовню мамы, у нас нет. Но она как будто и не замечает этого.