Сашины басни

Александра Вязьмикина Сашины басни

Умная кукушка

Однажды умная кукушка
И глуповатый соловей
В дискуссии схлестнулись.
И вроде бы «ку-ку»
Объёмненько звучало,
Так чётко, монотонненько
По дереву стучало,
Порядок отзывался в этом стуке,
Но слушатели мучились от скуки.
А наш герой, поев, попив,
Легко, без напряженья
Издал такую гамму чувств,
Что лес пришёл в движенье.
О том, что не бывать
Кукушке соловьём,
Ещё нам сам Крылов поведал.
А вот умён ли тот, кто так стучит,
История не знает.
Но тот, кто голосом деревья
                    шевелит, —
Ценнейший в нашей стае.

Странные танцы

Однажды группа воробьёв
     пустилась в пляс.
Ритмично, стройно двигались они.
За много лет запал
     синхронно двигаться
     нисколько не угас,
Движенья были их точны.
А лес молчал – жалел танцоров,
Но танцы странными считал:
Той музыки давно уж нет!
Но им никто об этом не сказал.

Подстава

Любила рыжая лиса
     вредить и подставлять.
Подставила ежа,
     подставила ужа,
          подставила бобра.
Недолго думая,
     подставила орла.
Вот тут конфуз
    случился с ней:
орёл, оказывается, сильней.
От взмаха одного крыла
     катилась кубарем лиса:
через подставу для ежа,
          через подставу для ужа,
     через подставу для бобра,
но виновата в том сама.

Болезненная цапля

Болезненная цапля
     ходила по гостям,
Рассказывала цапля
     истории друзьям.
Истории все были,
     конечно, «не к столу»,
Но цапля совершенствовалась
     в рассказах «под еду».
Повествованье цапли
     шло из какой-то мути,
И нагоняла цапля
     на слушателей жути.
То про болезни всякие,
     то про несчастья разные,
То про бедствия стихийные,
     то про прогнозы негативные.
И все рассказы птицы
     вдруг к ней и прилепились,
В мозгу у этой цапли
     всё сразу прояснилось.
Молчала долго цапля
     и вдруг заговорила,
Но речь вся односложная,
     зато без негатива!

Фрау Жаба

Жила в болоте Жаба,
     старейшиной была
И в этой популяции
     денежной слыла.
Богатой была Жаба,
     сидела на казне,
Но что-то вдруг пошло не так —
     причина вся в вине.
Махнув бокальчик красного,
     поднявшись над толпой,
Сболтнула фрау лишнего,
     призналась во вранье
И, не поняв, что сделала,
     отправилась домой.
Пока тут суд да дело,
     глядь, а казны уж нет.
Закусывайте, фрау,
     на склоне ваших лет!

Прозрение

Весёлый чёрный кротик
     жил радостно в земле.
Копался, развлекался,
     и думал о еде,
И самым ценным в жизни
     считал свой милый ротик.
Шли месяцы и годы,
     а может, и века.
Наш кротик наслаждался
     едой наверняка.
И вдруг он вышел к свету,
     и взгляд его прозрел,
Наш бедный малый кротик
     совсем остолбенел.
Вот это необычно,
     вот это поворот!
Оказывается, главное —
     совсем у нас не рот.
Прозренье наступает
     у каждого крота,
А после осознания
     назад уже нельзя.

Птаха

Жила на свете птаха,
Милейшею была.
Такие глазки-пуговки
Всем строила она.
Жалели звери птаху,
Сочувствовали ей,
Пока не осознали,
Что для неё важней.
А главное для птахи —
Стравливать зверей,
Ходить и наговаривать
Плохого на гостей.
И поняли те звери:
Использовали их,
Стравили ради выгоды и радости чужих.
С тех пор не верят птахе – лишили сил её.
И убирает птаха сама своё враньё.

Старая карга

Лежала старая карга,
Мешала общему движенью.
Просили старую каргу
Не умничать и не ворчать,
Но часто стали спотыкаться об неё.
И сильно то мешало новому движенью,
Поэтому пришлось
Скульптуру сделать из неё.
Стоит теперь на полке,
Покрыта лаком вся,
Да так заламинирована,
Что звука не издаст.
Табличку водрузили на неё:
«Кто будет всем мешать —
Замолкнет навсегда».

Козёл-пропагандист

Посвящается западной цивилизации.

В красивый русский шумный лес
Забрёл козёл-пропагандист
И речи иноземные толкал:
Про жизнь, про деньги и про странную любовь.
Козлиным голоском вещал
И даже имя поменял,
Представился оленем.
Наврал с три короба зверям,
Что Санту возит по горам,
Что радость детям он несёт,
Что праздник с ним приходит в дом.
В то время мудрый ворон
Уж 300 лет взирал на это,
Всё ждал, что сам козёл разоблачится,
И просто надоело ему это,
Он снял колпак с рогов оленя,
Помог ему изобличиться.
Замолк весь лес, остановились реки,
И шар земной забыл, куда крутиться.
Шофёр у Санты был козлом,
И нечем здесь гордиться.
Да, долго лес потом шумел:
«Как так могло случиться?»
Ответ предельно прост:
Гоните в шею вы таких пропагандистов!