Сашка иногда чувствовал на себе бытовой антисемитизм при общении с мальчишками, гуляя во дворе, или в первых двух классах школы, где он спинным мозгом чувствовал неприязнь к себе его первой орденоносной учительницы. Когда он перешёл в третий класс другой школы, он сталкивался с этой проблемой на примере других мальчиков, которых по–детски оскорбляли и даже колотили только за то, что они принадлежали к этой «плохой» национальности. Сашкин одноклассник, Юрка, на лице которого было родимое пятно, как у последнего руководителя КПСС на лбу, и потому имевший кличку «краснопегий», добродушно объяснял Сашке, в чём разница между русскими и другими. Под другими Юрка дипломатично подразумевал евреев. Оказывалось, что все дело в фамилии. У русских фамилия должна оканчиваться на «ов» или, в крайнем случае на «ин».
– Ну вот, например, моя фамилия на что оканчивается? – спрашивал Юрка, возвращаясь вместе с Сашкой домой после школы, – правильно на «ов». А твоя на что оканчивается? Ну, теперь понял?
Сашкина родная старшая сестра, окончила школу с серебряной медалью. В то время теоретически это давало ей право поступать в любой ВУЗ без вступительных экзаменов. Многоопытный отец понимал, что иметь право в СССР не означало, что человек может реально воспользоваться этим правом. У отца был хороший знакомый, которому он существенно помог во время войны пережить в Москве ужас периода осени 1941 года. В тот момент, когда надо было решать, в какой институт Сашкина сестра будет поступать, этот хороший знакомый занимал очень высокий государственный пост. Посоветовавшись с дочерью и составив список приоритетных ВУЗов Москвы, отец пошёл на приём к своему хорошему знакомому. Тот принял его очень радушно, расчистив для дорогого посетителя большое окно во времени очень занятого и высокопоставленного государственного деятеля. Когда он узнал, в чём вопрос, он попросил помощника принести справочник для поступающих в ВУЗы и, раскрыв его сказал отцу: выбирай! Отец спросил, может ли рассматриваться МГУ, на что получил смущённый ответ: «ну ты же понимаешь, только не МГУ». На вопрос о других престижных в то время ВУЗах ответ был таким же «ну ты же понимаешь». В результате Сашкина сестра поступила в медицинский институт, потом стала доктором наук и работала в области медицинской генетики.
Сашка готовился к поступлению в институт очень серьёзно, поскольку в случае не поступления ему грозила армия, что расценивалось в то время почти, как тюрьма. В институт он поступил, по окончании пошёл работать в научно–исследовательский институт, женился и начал искать себя в жизни. Казалось бы, всё идёт как нельзя лучше, но Сашка, будучи перфекционистом, считал, что это не так. Он представлял себя большим учёным или большим начальником, успешным деятелем науки или культуры, или, в конце концов, общественным деятелем, короче, таким, каким мечтает стать двадцати с лишним лет юноша, стремящийся делать карьеру, строить семью и быть нужным всем, кто его окружает.
Сашка довольно быстро сориентировался в обстановке в НИИ, где он стал работать после института. Для него, получавшего оклад в размере ста рублей в месяц, просматривалось движение по карьерной лестнице, верхней ступенькой которой была должность заведующего сектором с окладом триста сорок рублей в месяц, что в то время было довольно много. И это при условии защиты кандидатской диссертации. Конечно, Сашка знал, что бывают другие пути построения успешной в материальном плане жизни. В то время начальники, занимающие высокие ответственные должности, слесари автосервисов и продавцы мясных отделов магазинов зарабатывали в разы больше, чем кандидаты наук. Но слесарить или рубить мясо Сашке категорически не хотелось, а стать большим начальником он не мог по определению. И этим определением был пятый пункт в его паспорте. Свой путь до предельно возможной для него должности длиной примерно в десять лет Сашка считал вполне реальным, но очень нудным, прежде всего из–за невозможности отклониться от него и, самое главное, невозможности преодолеть тот верхний должностной лимит из–за пятого пункта его паспорта. Да, были некоторые сферы деятельности в Советском Союзе, в которых «нехорошая» национальность не играла решающей роли, например музыка, академическая наука, особенно физика или математика, но Сашка был инженером.
В СССР началась иммиграция евреев в Израиль, которая проходила волнами, то усиливаясь, то утихая. В этом процессе в качестве посредника участвовали некоторые страны Западной Европы, где иммигрант мог изменить конечный пункт назначения и оказаться не в Израиле, а в США. Сашка знал об американской жизни по книжкам и фильмам и ему нравилась страна равных возможностей под предводительством дядюшки Сэма в звёздно–полосатом одеянии и с сигарой в крепких белых зубах. Но Сашка не мог и подумать об иммиграции серьёзно по одной простой причине – у него в семье рос маленький сын, которого он любил так сильно, что не мог даже на миг представить расставание с ним. Он был женат на совершенно русской женщине, брак с которой медленно, но неуклонно распадался по тысяче причин, поэтому совместная иммиграция всей семьёй была не возможна, а вариант оставить сына и уехать одному им даже не рассматривался.