- Суть не в том, Сасс, - возразил Пардис. - Тебе не следует сердить семью Парадена. На такое уже давно никто не решался. Ты мне нравишься, и я хочу с тобой дружить, но если ты не поладишь с Нилом, я... я просто не смогу - вот и все.
Поддерживая ровные холодно-вежливые отношения с теми, кто задирал нос, Сасс умудрялась избегать ссор с представителем семейства Параден, пока к этому все-таки не привела ее дружба с вефтами. Все началось с серии мелких краж. Первой жертвой стала девушка, которая отказалась спать с Параденом, хотя об этом стало известно гораздо позже. Она думала, что потеряла свою эмблему, и философски восприняла выговор. Потом исчезли фамильные серебряные серьги ее лучшей подруги, а последующие две кражи в том же коридоре (шелковый шарф и несколько видеокассет) привели к всплеску нервозности всего за неделю до сессии.
Сасс в соседнем коридоре первой услышала о пропавших кассетах. А через пару дней Параден начал распускать слухи, что в краже повинны вефты.
- Они могут изменять облик, - говорил он, - и становиться точной копией любого из нас. Кто-то из них забрался в комнату владельца кассет, приняв его облик, и стащил их.
Исси рассказала об этом Сасс, точно изображая акцент Парадена.
- Эта вонючка готова на все, чтобы выдвинуться, - добавила она. - Он заявляет, что может доказать вину вефтов.
- Ерунда! - Сасс оторвала взгляд от ботинок, которые старательно чистила. - Они не принимают облик живых людей - это противоречит их правилам.
- Тебе виднее, - заметила Исси. - Нет, Сасс, я не упрекаю тебя за то, что ты дружишь с вефтами. Но ты ничем им не поможешь, если Рэнди Параден подобьет всех подозревать именно их.
Параден сам зашел к Сасс предупредить, что ему дали поручение расследовать кражи. Судя по тому, как глаза старшекурсника шарили по телу хозяйки, Сасс решила, что расследование не ограничится кражами. Смазливый парень привык, что им восхищаются, причем не только из-за его денег. Но начал он с похвалы успехам Сасс, которых она добилась, несмотря на тяжелое детство.
- Я просто хочу, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь о вефтах, продолжил он, снова окидывая ее взглядом. - Садись. Ты, кажется, эксперт в этой области и притом уверена, что они невиновны. Объясни, почему ты так считаешь, - может, я просто мало знаю о них.
Хотя инстинкт и подсказывал, что вефты не больно-то интересуют гостя, Сасс села и стала рассказывать, как она понимает философию вефтов. Параден кивал, поблескивая карими глазами из-под полуопущенных век и положив на колени холеные руки.
- Как видишь, - закончила Сасс, - ни один вефт не должен принимать облик того, с кем его могут спутать. Они не перевоплощаются ни в знаменитых, ни в живых людей.
На губах Парадена мелькнула улыбка, а глаза широко открылись. Но голос оставался спокойным и слащавым как мед.
- Выходит, они в самом деле убедили тебя? Не думал, что ты настолько доверчива. Конечно, ты не получила нормального воспитания, и многое остается за пределами твоего опыта...
Сассинак задохнулась от гнева, и улыбка наследника влиятельного рода превратилась в хищную усмешку.
- Ты прекрасна, когда сердишься, Сассинак... но полагаю, тебе это отлично известно. Ты искушаешь меня - а знаешь, что случается с девушками, которые меня искушают? Держу пари, ты хороша в постели... - Внезапно он подошел к ней, и ее ноздри защекотал запах дорогого одеколона. "Это против правил!" - ни к селу ни к городу подумала Сасс. - Даже не пытайся бороться со мной, маленькая рабыня, - шепнул ей на ухо Параден. - Тебе никогда не победить, да ты и сама этого не хочешь... Ох!
Несмотря на все последующие неприятности с начальством (которому, видимо, тоже досталось, учитывая влияние семейства Параден), у Сасс еще много лет не было более счастливого воспоминания, чем о том моменте, когда она вывела из строя Рэндольфа Нила Парадена тремя быстрыми ударами, оставив того корчиться от боли на палубе. Вот только хрустящий звук удара, отозвавшегося в ее руке от кулака до плеча, был настолько неприятным, что это ее почти испугало. Сасс никогда не рассказывала об этом Абе, опасаясь, что он найдет причину, которая заставит ее раскаяться. О полученном удовольствии она не сообщила и руководству Академии, хотя тут же направилась к коменданту.
Попытки Парадена объясниться и возложить вину за кражи на вефтов не возымели успеха, хотя Сассинак сомневалась, что все кончилось бы таким образом, если бы у него было больше времени и если бы она немедленно не сообщила о его поведении. А когда жертва первой кражи узнала, что тут замешан Параден, она поняла, что ее пропавшая эмблема тоже могла быть украдена им, и ее заявление окончательно решило исход дела. После этого у Парадена не было шансов угрожать Сасс лично, но девушка была уверена, что нажила себе серьезного врага. Как бы то ни было, во Флоте ему теперь не служить. Прихвостни же Парадена, после его отчисления попавшие под строгий надзор руководства, старательно избегали Сасс. Даже если кому-то из них хотелось с ней подружиться, он предпочитал не рисковать нарваться на неприятности.
Сама Сасс заслужила сдержанную похвалу начальства.
- Не рассказывай об этом другим курсантам, - строго предупредил ее комендант. - Но ты показала, что умеешь мыслить здраво. Плохо, что тебе пришлось прибегнуть к физической силе, - ты была права, не спорю, но лучше стараться по возможности никого не бить. А в остальном ты поступила абсолютно правильно, я тобой доволен. Теперь тебя будут побаиваться, и меня очень расстроит, если я узнаю, что ты этим пользуешься. Понятно?
- Да, сэр. - Сассинак действительно все понимала. Ей повезло - все могло кончиться значительно хуже. Она хотела только вернуться к учебе и преуспеть так, как того желал Абе, - благодаря самой себе, а не чьему-то хорошему отношению.
Впрочем, инструкторы такого отношения никак не проявляли и жизнь в Академии текла своим чередом. Только спустя годы Сасс узнала о хвалебных строках в ее личном деле.
4
Получив высшие баллы на всех выпускных экзаменах, Сассинак вступила в последнюю неделю своего пребывания в Академии в состоянии эйфории. Почетная выпускница с золотым галуном и кистями! Примеряя форму для церемонии вручения диплома, Сасс стояла перед зеркалом и думала: "Неужели это прекрасное видение в белом и золотом - недавняя раба?" На парадном мундире не было ни единой морщинки. В своем отражении Сасс не увидела ни малейших признаков легкомысленной колониальной девчонки, забитой рабыни или даже неуклюжей первокурсницы. Она выглядела так, как всегда хотела выглядеть. Карие глаза озорно поблескивали - Сасс вовсе не намеревалась быть чопорной, самодовольство оставалось ей чуждым. Испытывая жгучее желание рассмеяться, она с трудом стояла неподвижно, пока портной накладывал последние швы. Осмелится ли она дышать в этой сверкающей форме? Придется постараться.