Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".
Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.
Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.
Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig
Джозеф Сассун
«Сассуны. Великие мировые торговцы и создание империи»
Оглавление
ПРЕДИСЛОВИЕ
Глава 1. Начало Багдада. 1802-1830
Глава 2. ИЗГНАНИЕ И НОВАЯ ЖИЗНЬ. 1831-1839
Глава 3. ВОЙНЫ И ВОЗМОЖНОСТИ. 1839-1857
Глава 4. ОТСОЕДИНЕНИЕ. 1858-1864
Глава 5. СМЕРТЬ И РАЗДЕЛЕНИЕ. 1864-1867
Глава 6. КОНКУРЕНЦИЯ В СЕМЬЕ. 1867-1871
Глава 7. ЛОНДОНСКИЙ ЗВОНОК. 1872-1880
Глава 8. ВЫСШЕЕ ОБЩЕСТВО. 1880-1894
Глава 9. МАТРИАРХ. 1895-1901
Глава 10. НОВОЕ СТОЛЕТИЕ. 1902-1914
Глава 11. ВОЙНА И НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ. 1914-1924
Глава 12. ОТ БОМБЕЯ ДО ШАНХАЯ. 1925-1949
Глава 13. ПОСЛЕДНИЙ ОТСЧЕТ. 1949-1982
ПРИМЕЧАНИЕ О НАЗВАНИЯХ И ВАЛЮТАХ
Города и страны в этой книге называются по имени, которое использовалось в историческом контексте, поэтому Бомбей - не Мумбаи, Цейлон - не Шри-Ланка и т. д. Аналогично, имена в Китае - это имена, которые использовала семья в своей переписке.
Что касается членов семьи Сассун, то стоит упомянуть один момент: Большинство из них англизировали свои имена, поэтому Абдалла стал Альбертом, а Фарха - Флорой. Арабские имена используются в книге до тех пор, пока не будут официально изменены, так что Абдалла был Абдаллахом до тех пор, пока не поселился в Лондоне, где принял английское имя Альберт.
Некоторые члены семьи использовали термин ха-ца-'ир (молодые), чтобы отличить их от старших членов, которые были еще живы. Так, Дэвид Сассун иногда подписывал свои письма как "молодой Сассун", чтобы его не путали с отцом, который был еще жив.
КУРС. Очевидно, что фунт стерлингов и доллар США претерпели значительные изменения с XIX века, и оба они стоят значительно меньше, чем 150 лет назад, из-за инфляции. На сайте Measuring Worth (www.MeasuringWorth.com) дается представление о сегодняшней стоимости, хотя это далеко не всегда точно, поскольку существует множество способов измерения стоимости валют.
Поскольку большая часть истории происходит в Индии, индийская валюта, рупия, упоминается регулярно. В приложении сравнивается стоимость рупии в фунтах стерлингов и долларах США с 1850 по 1910 год.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Все началось с письма. Однажды, вернувшись в свой кабинет после обеда во время стипендии в Колледже всех душ в Оксфорде в начале 2012 года, я увидел на своем столе письмо, написанное от руки и переданное мне портье колледжа. Обратный адрес на обратной стороне конверта указывал на отправителя как на некоего Джозефа Сассуна из Кирккудбрайта, Шотландия. Я никогда не слышал об этом городе и решил, что это шутка или какая-то ошибка. Однако когда я наконец вскрыл письмо, то обнаружил, что его автор соответствует описанию. Мой тезка прочитал мою статью об авторитарных режимах в Le Monde diplomatique. Она показалась ему достаточно интересной, но побудила его написать наша общая фамилия. Он объявил себя потомком шейха Сассуна бен Салеха Сассуна и полагал, что я тоже могу быть его потомком, а потому надеялся получить от меня весточку.
Меня никогда особо не интересовала история семьи Сассун. В детстве в Багдаде я игнорировал отца, когда он пытался просветить меня о моих знаменитых предках, доходило до того, что я буквально затыкал уши, чтобы досадить ему. Позже, когда я приступил к работе над этим проектом, было много случаев, когда я хотел лишь услышать его рассказы и задать ему несколько вопросов, но, к сожалению, это желание пришло на два десятилетия позже. Письмо так и лежало без ответа на моем столе, пока моя партнерша Хелен не узнала о нем, не отчитала меня за грубость и не посоветовала написать ответ. Я так и сделал и предложил этому другому Джозефу Сассуну поговорить по телефону, но через два дня был страшно разочарован, когда портье с сайта с гордостью сообщил мне, что заблокировал, как ему показалось, розыгрыш телефонного звонка от "Джозефа Сассуна". Когда мне наконец удалось поговорить с Джозефом в Шотландии, он рассказал мне о своем отце, первом кузене поэта Зигфрида Сассуна, и о деде, муже видного российского деятеля Гюнцбурга. Без его поддержки я сомневаюсь, что этот проект был бы реализован.
Эта тема не имела ничего общего ни с книгой, которую я только что закончил, об архивах партии Саддама Хусейна "Бать", ни с той, что привела меня в Оксфорд, - сравнительным исследованием авторитарных систем в арабских республиках, но мой аппетит разгорелся. Я посетил Национальный архив в Кью и Британскую библиотеку в Лондоне, чтобы почитать о семье, и отправился в Шотландию, чтобы встретиться с Джозефом (известным как Джоуи). Он поделился со мной тем, что знал, и рассказал о переданных ему фотографиях. Он также направил меня к Сибил Сассун, другому историку семьи и составителю всеобъемлющего семейного древа, начинающегося с 1830 года, которое окажется чрезвычайно полезным - не в последнюю очередь для того, чтобы различать других однофамильцев (к несчастью для исследователя, семья предпочитала всего несколько фамилий, которые повторялись в нескольких поколениях) и следить за людьми, пересекавшими континенты в эпоху империи, адаптируя свои имена по мере необходимости.
Я понятия не имела, к чему приведут эти первые экскурсы. В отличие от Сибил, я родилась слишком поздно, чтобы знать кого-либо из актеров этой книги, даже главных героев середины XX века. И хотя я, как надеялся Джозеф, происхожу от шейха Сассуна, он был последним нашим общим предком. Когда в 1830 году он, опасаясь гнева властей, бежал из Багдада к своему старшему сыну, остальные его дети остались в Багдаде. Некоторые покинули Ирак позже, но мои предки оставались на месте, пока мы тоже не были вынуждены бежать, по причинам, схожим с теми, что были у шейха Сассуна. После Шестидневной войны в июне 1967 года жизнь евреев в стране становилась все более невыносимой. Приход к власти партии Баас годом позже усугубил ситуацию, а в 1969 году последовали публичные повешения евреев. Когда через несколько лет нам наконец удалось бежать, мы ушли, не взяв с собой ничего, кроме небольшой сумки, закрыв дверь не только в нашу собственность, но и на землю, где моя семья жила веками. Таким образом, эта книга должна быть не семейной историей , а историей семьи, в частности, той, с которой я могу заявить о своей связи, но членом которой я, в конечном счете, не являюсь.
Для меня, как историка, переломным моментом стало обнаружение целого кладезя нетронутых архивных материалов. Через некоторое время после того, как чтение незаметно перешло в исследование, я отправился в Национальную библиотеку в Иерусалиме, где хранится большая часть семейных архивов. В них хранятся тысячи документов, датируемых 1855-1949 годами: все, от личных писем до бухгалтерских книг и меню званых обедов - кажется, сохранился каждый клочок бумаги. Письма между членами семьи, как правило, имели схожую структуру: официальные формулировки в начале и конце писем, переходы от одной темы к другой, а зачастую и язвительная критика в случае невыгодных сделок или покупки одним членом семьи товара по цене, которую другой член семьи считал слишком высокой. Большая часть деловой переписки велась на багдадском еврейском диалекте, чтобы посторонние не смогли прочитать их письма; члены семьи использовали свой багдадский еврейский, но писали на иврите (некоторые называют этот язык иудейско-арабским, но это относительно новый термин). Результат неразборчив для всех, кроме немногих ученых, но, к счастью, я свободно владею арабским, ивритом и багдадским еврейским диалектом. При написании этой книги мне иногда казалось, что историк во мне, мигрант и багдадский еврей борются за свое место. Я надеюсь, что в конце концов они объединились и не помешали мне объективно и безэмоционально исследовать историю.
Затем последовали исследования в других архивах Лондона, Дели, Далласа, Шанхая и Стамбула, и с помощью замечательных архивистов и исследователей я нашел много увлекательных материалов, созданных семьей и о ней. Некоторые годы проходили между архивами, и в этих случаях я опирался на газеты из Китая, Индии, Англии, США и Багамских островов, а также на официальные документы соответствующих советов и торговых палат, чтобы заполнить пробелы. Материал разросся до огромных размеров, что вполне уместно, учитывая, что Сассуны находились на территории трех империй: Британской, где они жили, и двух товарных, в торговле которыми они доминировали, - хлопковой и опиумной. Однако их наследие лежит не только в пыльных коробках в темных кладовках. Следуя совету Роберта Каро, великого биографа Линдона Джонсона, о том, что историки должны обрести "чувство места", я посетил бывшие резиденции Сассунов в Мумбаи, Пуне и на горной станции Махабалешвар; синагоги, построенные ими в Индии и Китае; их штаб-квартиру в Шанхае; их поместья в Англии; даже их могилы.
Географический разброс показателен. Сассуны торговали с представителями, казалось бы, всех религий и сект по всему миру, много путешествовали не только по делам, но и чтобы исследовать новые горизонты, и чувствовали себя как дома, где бы ни поселились, несмотря на то что были ничтожным меньшинством как по вероисповеданию, так и по статусу мигрантов. Они не были уникальными для своего времени, сколотив несколько состояний и поднявшись в высшие эшелоны общества. Но в отличие от своих более известных современников, Ротшильдов и Вандербильтов, они соединили Восток и Запад. Соответственно, их история - это не просто история арабо-еврейской семьи, обосновавшейся в Индии, торговавшей в Китае и стремившейся стать британцами, но и взгляд на мир, в котором они жили и процветали, а также на его основные события - от Гражданской войны в Америке до Опиумных войн, открытия Суэцкого канала и введения телеграфа, а также механизации текстильного производства. Эпоха, в которой они жили, была вызвана, прежде всего, всеобъемлющей глобализацией, которой они и другие купеческие семьи воспользовались и на которую повлияли, и которая определила нашу сегодняшнюю жизнь.