— Я же называю вам факты, а то, что я говорю, должно быть правдивым.
— Есть ли у вас другие причины, кроме его заигрываний с переселенцами? Вы поднялись на борт вместе с ним, стало быть, повстречались с ним раньше меня и знаете его лучше. Впрочем, вы же понимаете, что именно это и объясняет причину моего недоверия к вам.
— Я понимаю ваши чувства, но я не заслужил вашего недоверия, потому что очень недолго был знаком с мастером Мелтоном. Мы прожили две недели в одном отеле, не общаясь друг с другом. Только один раз мы разговорились подольше, когда он увидел, что я несчастный бедняк, и спросил меня, не захочу ли я стать бухгалтером на асиенде Арройо. Учитывая мое нынешнее положение, я согласился, и он сегодня привел меня на корабль.
— Значит, вы знаете его не лучше меня. Почему же тогда вы сказали, что он нечестный человек?
— Я вывожу это не из какого-то факта, доказывающего его подлость, а потому лишь, что меня предостерегает инстинкт. Мне кажется, что я его должен опасаться.
— Хм! И у меня точно такое же ощущение. Парень мне еще ничего не сделал дурного, наоборот, он по меньшей мере столь же дружески настроен по отношению ко мне, как и к прочим переселенцам, а я терпеть его не могу. Мне не нравится его физиономия. А еще — взгляды, которыми он втайне обменивается со стюардом[37].
— А они перемигиваются? Я что-то этого не заметил.
— Конечно, перемигиваются, и притом так, словно бы давно были знакомы, и в то же время делают вид, что они совершенно чужие люди.
Подобного наблюдения я не успел сделать. Глаза Геркулеса были зорче от ревности. Конечно, он мог и заблуждаться, поэтому я спросил:
— А вы не ошиблись? По отношению мормона коридорный слуга занимает такое низкое положение, что всякая конфиденциальность между ними, о чем можно было бы подозревать вследствие раскрытого вами обмена взглядами, почти полностью исключается. Может быть, однажды они и виделись, но это и все. Возможно, замеченные вами взгляды были чем-то вроде приветствия.
— Я тоже доверяю своей интуиции. Мои глаза никогда меня не обманывают. Если бы эти парни захотели поздороваться, то они могли бы это сделать открыто. А вот если они не желали, чтобы их перемигивание увидели, значит, у них было серьезное основание скрывать свое знакомство. Есть что-то в их поведении нехорошее, нечестное.
— Верно. Завтра я понаблюдаю за обоими повнимательнее.
— Займитесь этим! Они, безусловно, что-то скрывают. Правда, я не боюсь за нас и наше будущее, потому что контракты наши оформлены по всем правилам и гарантируют нам полную безопасность; но между Мелтоном и корабельным слугой существует какая-то связь, которая могла бы нам навредить. Хотел бы я знать, что за всем этим скрывается.
— Хм, я тоже!
— Возможно, не стоит доверять и капитану. Почему, как только мормон оказался на борту, капитан отвел его на корму, чтобы переговорить с ним? Они не хотели, чтобы мы слышали, о чем они говорили.
— Я уверен, что капитан — честный человек; убежден, что я не ошибаюсь. Почему он должен обсуждать деловые и навигационные проблемы прямо перед нами? Но, если верно, что мормон в сговоре со стюардом, то мне это интересно, и я был бы очень доволен, если бы мне удалось раскрыть эту тайну.
— Вам это не удастся, потому что они поостерегутся открыть перед вами свои карты.
— А если мне удастся что-либо пронюхать тайком?
— Если они задумали подлость, их хорошенько вздуют!
— Ну, уж этого-то они не испугаются, потому что наверняка не раз в жизни получали взбучку. Охотнее всего я бы подслушал их прямо сейчас.
— Безумная идея! Вы что, знаете, где они будут совещаться? Причем мы ведь находимся на судне, а не в лесу, где можно бы было спрятаться в кустах, напрягая там свое зрение и слух.
— Возможно. Но что касается места, времени, это мне известно. Время: сегодня. Место: верхняя палуба. Если мормону надо тайно переговорить со стюардом, то он сделает это в темноте, когда, как он полагает, никто не заметит их переговоров. Расположился мормон рядом с капитаном, а тот скоро, пожалуй, отправится на отдых, в свою каюту. Переборки здесь тонкие, это известно. Если бы мормон позвал стюарда к себе, он стал бы бояться, что их услышит капитан. Значит, ему пришлось найти другое место.
— Какое же?
— Разве вы не видели, что на носу натянули маленькую палатку? Для чего бы это? И для кого? Только для мормона. Он заявил, что ему приятнее спать на палубе, чем в душной каюте.
— И там вы надеетесь подслушать обоих?
— По меньшей мере — очень надеюсь на это.
— Оставьте это, сударь! Такие дела плохо кончаются. Когда пудель сует нос в запретный для него горшок с молоком, ему достается кнут.