— Извините, миледи, я имею честь видеть миссис Глиас?
Она чувствовала себя бесконечно польщенной и улыбнулась от души, так что ее лицо стало казаться еще шире.
— Нет, — ответила она. — Я всего лишь ее кухарка.
— Прежде чем уйти, возьмите мою визитную карточку, миледи! Нельзя входить в такой дом непредставленным.
Она снова посмотрела на меня с улыбкой, взяла визитную карточку, заспешила внутрь и, широко раскрыв дверь, сказала так громко, что мне было слышно каждое слово:
— Здесь визитная карточка от одного превосходного джентльмена, мэм! Он намного воспитаннее, чем тот, который приходил к нам только что.
Потом она снова вышла, впустила меня в дом и закрыла за мной дверь. Я оказался лицом к лицу с довольно пожилой дамой, которая благожелательно разглядывала меня.
— Простите, мадам! Я прочитал, что в вашем доме можно снять квартиру.
— Да, — она кивнула, быстро переводя взгляд с меня на мою визитную карточку. — Вы, кажется, немец?
— Так точно.
— Это меня очень радует. Я тоже родом из Германии. Квартира, которую я сдаю, состоит из четырех комнат. Это не слишком много для вас?
Она сказала это по-немецки. Я смотрел в ее хорошее, честное лицо, и мне казалось совершенно немыслимым обманывать ее. Поэтому я ответил:
— Все помещение слишком большое для меня. И, по правде говоря, мадам, я пришел не из-за квартиры.
— Не из-за квартиры? — спросила она, изумившись. — А с какой стати тогда вы расспрашивали меня о помещении?
— Это был всего лишь предлог. И сейчас, когда я гляжу в ваши глаза, я не в состоянии лгать. Моей целью было осведомиться относительно Малыша Хантера, который жил у вас.
— Малыша Хантера? Вы тоже служите в тайной полиции? — Ее лицо омрачилось.
— Нет, мадам. Я частное лицо, но у меня такая глубокая и серьезная заинтересованность в Малыше Хантере, что моя благодарность вам будет огромной, если вы соблаговолите дать мне справку относительно вашего бывшего жильца.
Она улыбнулась:
— Мне не следовало бы вам помогать, поскольку вы не пришли ко мне открыто. Но, несмотря на это, я выполню вашу просьбу, так как вижу, что вы глубоко раскаиваетесь. Вы знаете Хантера?
— Лучше, чем мне бы этого хотелось.
— Лучше, чем вам бы этого хотелось?.. Значит, все, что сказал полицейский, — правда?!
— А что он вам сказал?
— Что Хантер — мошенник и даже убил человека.
— Да, это правда.
— Боже правый! И этот злодей жил со мной под одной крышей! Если бы я знала это, я не успокоилась бы ни на минуту, пока он не оказался бы далеко от моего дома. Это ужасно. Прямо-таки отвратительно!
— Полицейский, очевидно, рассказал вам, что произошло?
— Да. Этот человек, настоящее имя которого Мелтон, убил Малыша Хантера и, выдав здесь себя за него, завладел огромным наследством. Это правда?
— В общем, да, но не совсем. Не знаю, правильно ли поступил полицейский, сообщив вам эти подробности; но, поскольку вы уже в курсе дела, я могу поговорить с вами. Я сам был тем человеком, который и привез сюда эти известия. Мелтон — мошенник. Наследство, которое он путем убийства и обмана присвоил себе, принадлежит одной бедной, честной немецкой семье, которая сейчас живет в Сан-Франциско в довольно стесненных обстоятельствах. Вы могли бы содействовать тому, чтобы люди получили положенное им по праву?
— Я сделаю все, что в моих силах! Что от меня требуется?
— Сведения, которые помогут мне найти Мелтонов.
— То же самое просил у меня и полицейский.
— Вы дали ему справки?
— Нет. Этот человек так грубо ворвался в мой дом, что узнал лишь очень немногое из того, что мне известно. Я почти ничего не сказала ему, да и не могла сообщить ему ничего такого, что бы его заинтересовало, поскольку сама находилась в полном неведении относительно моего жильца.
— С кем встречался Хантер?
— Адвокат Мерфи несколько раз приходил к нему, и он выходил два или три раза из дому. Куда, я не знаю, но думаю, что к тому же адвокату.
— Больше никто не приходил?
— Один раз пришел какой-то человек. Это был клерк из конторы адвоката, кажется, его секретарь. Он был очень похож на слугу Хантера.
— Вместе с Хантером жил слуга?
— Только до тех пор, пока Хантер оставался здесь, в Новом Орлеане. Он нанял его здесь, а перед своим отъездом уволил.