Вскоре в комнату вошел хозяин, неся перед собой лампу. Поставив ее на стол, заметил нас.
— Хелло! — воскликнул он. — Я гляжу, у меня еще гости. Добро пожаловать, джентльмены! Рад приветствовать вас в моем отеле. Здесь вы найдете изысканную кухню, удобную постель и очень низкие цены!
— Посмотрим, посмотрим, — ответил ему Эмери. — А пиво у вас есть?
— Есть, и еще какое! Настоящее английское!
— Принесите три бутылки. Но учтите: если нам не понравится ваш божественный напиток, мы заставим вас самого выпить его.
— Надеюсь, этого не случится.
Меня же в данный момент интересовало не столько пиво, сколько человек, сидевший по другую сторону стола, чей неясный силуэт вырисовывался прямо напротив стола. Но вот хозяин подвинул лампу, и я увидел, что это была Юдит, рядом с ней находилась индианка. Как только хозяин удалился, я встал, поклонился и сказал:
— Миссис Сильверхилл! Во время нашей вчерашней встречи вы были так воодушевлены, что ваше состояние передалось и мне. Я не смог расстаться с вами. Олд Шеттерхэнд нашел ваш след.
— Вы… Вы… Здесь, в Гейнсвилле… — вне себя от изумления пробормотала она.
— А вы, конечно, предпочли бы, чтобы я до сих пор сидел в вашем будуаре в Новом Орлеане. Но вы собрались в путешествие слишком поспешно и кое-что забыли, а эта вещь вам крайне необходима. Вот почему я сел в поезд и последовал за вами. Вот эта вещь, сеньора!
Я достал из сумки записку Мелтона, развернул ее и поднес к лампе. Прочтя первую фразу, она вырвала записку у меня из рук и закричала:
— Это мое! Эта записка принадлежит мне!
— Да, она принадлежит, несомненно, вам, сеньора! С помощью этой записки вы можете вынудить величайшего мошенника быть честным с вами перед тем, как палач вздернет его на виселице.
Она прошипела:
— Замолчите, величайший из всех обманщиков! Сеньор Хантер честный человек, во всяком случае, честнее вас в тысячу раз. Не в моих силах отомстить вам, но уж он-то это сделает, будьте уверены.
Вошел хозяин, и она продолжила, обращаясь уже к нему:
— Сеньор, не найдется ли у вас до утра отдаленной и запирающейся на замок комнаты для дамы?
— Вы это серьезно, мэм? — ответил хозяин. — Ну разумеется, у меня найдется комната, в которой вы будете чувствовать себя, как принцесса на небесах.
И он повел своих постоялиц в эту самую комнату, держа лампу перед собой.
Дом был разделен на две части: большую, где мы сейчас находились, и меньшую, где размещались кухня и жилище хозяина. В дощатом потолке над кухней виднелись прямоугольные отверстия. К одному из них хозяин приставил лестницу и стал по ней взбираться. Юдит и ее индианке не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Мы остались сидеть за столом. Прошло чуть более четверти часа, и хозяин вернулся, неся в руках все ту же лампу, как мы поняли, единственную на весь его «отель».
— Прошу прощения, джентльмены! — сказал он. — Сегодня у меня горит только одна лампа. Три большие люстры, которые я заказал в городке Литл-Рок[85], прибудут не ранее чем послезавтра. Не желаете ли отужинать?
— Желаем, — ответил Эмери. — А что у вас сегодня на ужин?
— Жаркое и превосходный омлет к нему.
— А кто ваш повар?
— Я сам готовлю. Моя жена прибудет только послезавтра, а четыре официанта, которых я недавно нанял, должны были приступить к работе вчера, но они не местные и, видимо, задерживаются, поскольку портной не сумел в срок сшить фраки по их заказу.
— В таком случае, — вмешался я, — нам очень повезло, что, по крайней мере, вы сами на месте. Вы разговаривали с дамой там, наверху. Она сказала вам, куда направляется?
— Нет.
— А когда уедет?
— Тоже нет, но вы же слышали, что она просила комнату до утра.
— Хорошо. Мы можем переночевать здесь?
— Какой разговор? Выспитесь, как боги.
— И где же мы будем иметь такую королевскую возможность?
— Да вот здесь, в гостиной. Останетесь в восхищении от мягкости наших постелей.
— Прекрасно. Можем ли мы купить здесь лошадей?
— Разумеется, сэр! В целом мире вы не найдете лошадей лучше наших. Это чистокровные арабские, персидские и английские скакуны. А цены, цены, скажу я вам, язык не поворачивается сказать, какие они низкие. Я самый известный коневод в этих местах.
— А как насчет седел?
— На любой вкус, всех сортов, от известнейших мастеров Сент-Луиса, получены только что.