Виннету посчитал, что тревога моя напрасна, и мы остались на месте. Смеркалось. Лошади, разгребая мордами песок, пощипывали траву, сохранившуюся под ним свежей. Мы отправились на разведку по окрестностям. Кругом было тихо и безлюдно. Едва я повернул к ручью, как раздался выстрел. Как и всякий вестмен, я умел отличать голоса ружей и понял, что стрелял Эмери. Выстрел был один-единственный. Когда я подошел к месту нашей стоянки, то увидел, что на земле лежит упитанная дикая утка. Очень кстати взыграл в нашем английском друге азарт охотника: мы уже довольно сильно проголодались.
После того как наша стоянка превратилась в более или менее удобное для ночевки место, мы развели костер. Потом зажарили утку, она оказалась очень вкусной. Половину зажаренной тушки мы оставили на завтра.
На завтра! Если бы человек мог предугадывать, что его ждет завтра! А мы часто не знаем, что нас ждет через час. Так и с этой уткой: не суждено нам было ее доесть.
Но об этом потом. А пока надвигалась ночь. Как всегда, спали мы в таком порядке: двое спят, третий стоит на карауле. Первым нес вахту я, меня сменил Виннету, а его — Эмери. Где-то около полуночи я поменялся с ним и затушил костер: он был нам больше не нужен. Час спустя я разбудил Виннету и через несколько минут погрузился в сон. Сон был ужасен: мне снилось, что сплю я дома, на своей кровати, и вдруг открывается дверь, хотя она была заперта на засов, и в комнату входит непонятное существо — маленькое, толстое и похожее на обезьяну. Существо одним прыжком забирается на мою кровать и тянет ко мне свои безобразные волосатые руки.
Кошмар! Когда вам снится нечто подобное, надо постараться мысленно произнести это слово, и сон сгинет и не сбудется — так говорят люди, и это похоже на правду. Мне удалось произнести про себя мысленно слово «кошмар», и я почувствовал, что мне становится легче. Я проснулся.
— Виннету! — позвал я друга.
— Чарли! — ответил он.
Я хотел дотронуться до него, но не смог — обе мои руки были связаны, но ногами я еще мог шевелить. Я стал приподниматься туловищем, но что-то сдавило мне горло. Это был какой-то пояс или ремень. Господи, не снится ли мне опять кошмарный сон? Вроде бы нет — над головой звездное небо. Потянуло запахом жира, и я все понял, ведь жир — главное туалетное средство индейцев. Приглядевшись, я увидел, что связаны и Виннету, и Эмери. По расположению звезд я понял, что сейчас часа три ночи.
— Эмери! — позвал я.
— Да! — откликнулся англичанин.
— Как ты это допустил?
— Меня самым банальным образом застали врасплох.
— Кто эти люди?
— Индейцы.
— Вам, мистер, и вам, Виннету, можно было бы и не сообщать, кто мы такие, но я скажу: вы находитесь в руках вождя Афат-Ая и его воинов, — произнес вдруг некто на хорошем английском.
Афат-Ай означает «Большая Стрела». Я слышал о нем кое-что, в основном о его необычайной жестокости. Судя по голосу, говоривший был еще далеко не старым человеком. Он сидел рядом со мной. Я пригляделся к нему внимательнее и, поняв, что это Джонатан Мелтон, отвернулся.
— Зачем вы отворачиваетесь от меня? — усмехнувшись, сказал он. — Неужели я вам настолько ненавистен или вы не узнаете меня? Отвечайте: вы знаете меня?
— Кто вы? Величайший пройдоха и мошенник, которого я когда-либо встречал в своей жизни.
— О, я вижу, вы относитесь ко мне с предубеждением. Это несправедливо. Я честный человек, особенно если сравнивать меня с вами. Хотите, докажу вам это?
Я не ответил, и он язвительно продолжил:
— Вам следовало бы отнестись ко мне более дружелюбно. Ведь я очень многим вам обязан.
— Да, это уж точно.
— У меня есть твердое намерение возвратить вам все мои долги сполна и даже с процентами. С большими процентами. По-моему, это очень мило с моей стороны. Вы так не считаете?
— Я в восхищении!
— В самом деле? Что ж, отвечаю любезностью на любезность. Вы, должно быть, не прочь узнать, как получилось, что вы оказались в таком положении?
— Очень бы хотелось.
— Я скажу вам чистейшую правду, потому что убежден, что вы уже не сможете принести мне ни малейшего вреда. Ваша роль искателя приключений сыграна. Финита ля комедия![90] Вы — пленники Большой Стрелы. Знаете ли вы, несчастный, кто отец этого молодого вождя?
— Нет.
— Его звали Сильная Рука, и потому вас ожидает кара, самая жестокая из всех, какие только существуют на белом свете. Вместе с Виннету вы будете погребены заживо среди мертвых. Большая Стрела поклялся мне, что это будет сделано, а вы знаете, что такое клятва индейца. Ну как, хватит у вас мужества, чтобы перенести такое?