— Нет. Теперь я знаю, что мне нечего стыдиться. Олд Шеттерхэнд одолевал таких вождей, которых еще никто до него не побеждал; побежденные и потом оставались в почете. Но разве ты не был у юма в пуэбло?
— Я был там вместе с Виннету.
— Как же вы потом ехали?
— В сторону Змеиной горы, а оттуда — сюда.
Я сказал правду, не делясь с ним подробностями. Он долго смотрел на меня задумчиво-хитрым взглядом, а затем спросил:
— Разве на тебя не напал по пути один бледнолицый?
— Да.
— Откуда у тебя дилижанс, на котором ты сидел, когда приехал?
— Теперь дилижанс принадлежит мне, — уклончиво ответил я.
— Уфф! Еще никто не слыхал, чтобы Олд Шеттерхэнд и Виннету разъезжали на дилижансе! Где Виннету?
— Здесь, с другой стороны от тебя.
Вождь повернулся к Виннету и сказал:
— Знаменитый вождь апачей пощадил моих воинов; он не хотел стрелять в них. Сколько воинов нихоров находится здесь?
Я ответил вместо Виннету:
— Столько, что вам не удастся уйти от них.
— Почему они окружили плато?
— Чтобы схватить вас.
— Но разве он был уверен, что мы прибудем сегодня?
— Поначалу нет. Он узнал об этом позднее от меня.
— От тебя? — изумленно спросил он.
— От кого же тогда ты узнал об этом?
— От тебя. Я подслушал тебя у Белой Скалы.
— Уф! У Белой Скалы? Совет собрался посреди нашего лагеря!
— Я там был. Вы говорили так громко, что я мог слышать каждое слово.
Он надолго остановил на мне совершенно особенный взгляд. В нем не было ненависти, мстительности или чего-то подобного. Затем спросил меня:
— Ты видел всех, кто там, у воды, участвовал в совете?
— Да. Там был также бледнолицый, которого зовут Мелтоном.
— Он сказал нам, что ты наш враг!
— Он солгал вам. Олд Шеттерхэнд — друг всех краснокожих, которые не относятся к нему враждебно.
— Тебе известно, где сейчас находится Мелтон?
— Он поедет навстречу своей скво, с которой жил в пуэбло.
Этот дипломатичней ответ успокоил его, я видел это по его лицу. Он предположил, что мы не встретили Мелтона с его пятьюдесятью воинами, и хотел надеяться на спасение. Затем он продолжил расспросы:
— Ты был у Тенистого источника?
— Да, вечером после вашего совета, когда я находился на пути к нихорам.
После длительного раздумья он продолжил:
— Почему оба старейших воина моего племени сидят здесь?
— Они прибыли посоветоваться с тобой об условиях, на которых ты снова сможешь стать свободным.
— Какие это условия?
Он пока не удостоил ни единым взглядом сидевшего прямо перед ним вождя нихоров; теперь тот ответил:
— Об этом тебе надо спрашивать меня.
Могольон произнес, глядя в пространство:
— Я говорю с Олд Шеттерхэндом, и ни с кем иным. Итак, какие это условия?
Я объяснил ему:
— Вы непременно лишились бы ваших жизней и еще ваших скальпов, ваших амулетов, ваших коней и оружия и всего того, что у вас есть; но мы, то есть Виннету и я, поговорим с вождем нихоров, чтобы он не слишком строго спрашивал с вас.
— Почему он должен спрашивать с нас?
— Потому что он — победитель.
— Ты ошибаешься. Нас победили Олд Шеттерхэнд и Виннету, и, значит, только им мы позволим ставить нам условия. Я готов выслушать их от тебя.
Он выжидательно посмотрел на меня; я же, напротив, бросил вопросительный взгляд на Виннету. Тот ответил мне:
— То и будет хорошо. Я соглашусь со всем, что скажет мой брат Чарли.
Теперь я мог дать свой совет Крепкому Ветру:
— Вы выступили в поход, чтобы напасть на нихоров. Я знаю, что ты не только смелый, но и правдивый воин и вождь, не боишься ничего и никого, ты не скроешь от меня правду?
— Нет, — с достоинством ответил он.
— Что бы вы сделали, если бы нихоры стали защищаться?
— Убили бы их, увели бы с собой их жен и девушек и все их добро взяли бы с собой.
— Ты сказал правду. Но закон Дикого Запада гласит: «Одно за одно». На этот раз победители — нихоры. Чего вам надо ждать от них, как ты думаешь?
— Той же участи.
— Этими словами ты, в сущности, сам бы решил вашу судьбу, если бы здесь не было нас с Виннету. Мы предложили нихорам нашу помощь, но назвали им и наши условия, на которых взялись бы помогать.
— Какие же это были условия? — спросил он, быстро подняв взор.
— Вам сохранить жизнь.
— Но что будет с нашими амулетами?
— Останутся при вас, как я уже тебе говорил.
— Уф! Значит, мы можем вернуться в наш лагерь у Белой Скалы?