— Кавалеристов? Для чего это?
— Чтобы наказать улед аяр.
— Странно! Я слышал об этом бедуинском племени и полагал, что они уже наказаны! Ведь коларази Калаф бен Урик отправился в поход, чтобы усмирить их!
— Я знаю об этом, и тут мы наконец-то добрались до цели визита. Я, разумеется, осведомился о коларази, как вы меня просили.
— Ну? Он уже вернулся?
— Нет. С ним случилось несчастье.
— В самом деле? Какое же? — спросил он испуганно.
— Вместо того чтобы одержать победу над аярами, он дал им себя окружить. Из ловушки ушел один-единственный солдат, он и привез сообщение в столицу.
— Тогда надо немедленно выслать подмогу! И срочно, сейчас же!
Он вскочил и возбужденно заходил по комнате. Удивляться тут было нечему, ведь он узнал от меня, что его отец находился в большой опасности. Конечно, он не мог мне сказать, что коларази был его отцом. Он продолжал:
— Крюгер-бей считает вас своим другом, и вы имеете на него какое-то влияние. Не можете ли вы побудить его выслать помощь коларази?
— Ваш вопрос излишен, мистер Хантер. Вы же слышали от меня, что господин ратей завтра вместе с кавалерийским отрядом выступает в поход.
— Против аяров?
— Да. Как только гонец принес печальную весть, сразу стали готовиться к выступлению. Крюгер-бей поведет три эскадрона.
— Три? Вы полагаете, этого достаточно, чтобы спасти коларази?
— Да, если только его не убили. Опасность велика, а до него примерно пять дней пути. Гонец скакал пять дней сюда, мы проедем пять дней туда, то есть с момента его окружения и до нашего прихода пройдет полных десять суток.
— Десять суток! Да за это время может произойти все, что угодно!
— Конечно, конечно! У него не было даже достаточно продовольствия, чтобы продержаться со своим эскадроном десять дней. О воде я уж и не говорю. Весьма правдоподобно, что он вынужден был сдаться.
— О Боже! Что же делать!
Лже-Хантер буквально носился по комнате, хватался руками за голову, что-то бессвязно бормотал, короче, вел себя как человек, охваченный необычайным возбуждением. Я смотрел на него, не произнося ни слова. Если я верно понимал мотивы его действий, теперь он должен был прийти именно к тому решению, на которое я рассчитывал, а именно — должен был дать согласие ехать с нами.
Я с нетерпением ждал, что же он теперь предпримет, но внешне никак не проявлял своего любопытства. Лже-Хантер внезапно остановился передо мной и сказал:
— Значит, вы присоединяетесь к походной колонне и сэр Эмери тоже?
— Да. И даже бен Азра, наш сомалиец, едет с нами.
— И он? А что бы вы сказали, если бы я тоже захотел поехать с вами?
— Вы? Хм!
— Перестаньте бурчать и дайте четкий ответ! Почему вы скорчили такую мину, которая явно выражает отчетливое «нет»?
— Потому что вы должны остаться и дожидаться возвращения коларази.
— Ба! Теперь это меня больше не интересует. Я был уверен, что он победит. Но он попал в ловушку, и теперь, естественно, я больше не связан прежним уговором.
Я намеренно окинул его внимательным взглядом. Заметив это, он спросил:
— Вы удивляетесь моему возбужденному состоянию?
— Признаюсь, да. Ведь коларази — совершенно чужой для вас человек. Какое вам до него дело!
— Конечно, вы правы, но такой уж у меня характер. Вы меня еще совсем не знаете. Я обещал участвовать в его освобождении, а свое слово я привык держать. Прежде это было освобождение из неудобного положения, стеснявшего его; теперь же под угрозой оказалась его жизнь. Разве не обязан я помочь ему в подобной ситуации? Питаю надежду, что вы удовлетворите мою просьбу.
— Хм! Вы хотите помочь коларази и в то же время сами просите поддержки!
— Оставьте свое ворчание и эти бесконечные «хм!». Теперь меня радует, что вы использовали свое сходство с Кара бен Немси, чтобы обмануть Крюгер-бея. Он принял вас за своего друга и не откажет вам в пустячной просьбе. Хотите замолвить за меня слово?
— Какую еще просьбу вы имеете в виду? — спросил я, внутренне обрадованный тому, что он сам пошел навстречу моему плану.
— Я хотел бы поехать с вами.
— Хм, весьма сомнительно, чтобы Крюгер-бей дал вам соответствующее разрешение, потому что в военный поход не берут первого встречного штатского.
— Но вас же он взял!
— Это потому, что он принял меня за Кара бен Немси, иначе, пожалуй, он бы поостерегся сделать это.
— Но ведь сэр Эмери и даже сомалиец смогут участвовать в походе!