— Пусть хаким[61] перевяжет его, а потом — связать! — приказал я. — И не спускать с него глаз.
— Для чего связывать? — раздался вдруг голос позади меня. — До сих пор этот человек казался порядочным. Кто же стреляет в человека из-за недоказанного подозрения!
Слова эти были сказаны по-английски; обернувшись, я увидел перед собой Лже-Хантера. Вовремя он мне попался!
— Вы меня осуждаете? — спросил я его на том же языке. — У вас нет на это никаких прав.
— А у вас есть доказательства виновности этого унтер-офицера?
— Есть.
— Тогда вы должны предъявить их, чтобы его отдали под полевой суд! В любом случае у вас не было основания стрелять в него!
— Тьфу! Я всегда знаю, что делаю. За то, что я совершил и еще сделаю, я буду отвечать перед Крюгер-беем. А вот с какой это стати вы так нежны к изменнику?
— Надо еще доказать, что он изменник!
— Это уже доказано. Правда, в последнее время я заметил, что вы питаете особое расположение к этому человеку и много общаетесь с ним наедине. Теперь вы его защищаете, хотя никто вас об этом не просил. Можете вы объяснить: в чем причина такой особой снисходительности?
— Мне не надо перед вами оправдываться! Вас совершенно не касается, что я делаю и о чем думаю!
— Так! Это — ваше мнение, мое же несколько иное. Сказать ли вам, почему вы завязали такие тесные и даже, я бы сказал, интимные отношения с этим изменником?
— Вы чересчур самонадеянны!
— Отнюдь! Он являлся связным между вами и коларази Калафом бен Уриком, которого вы хотели освободить.
— Откуда это вы узнали столько интересного?
— Вы удивитесь еще больше, услышав, что мне известно о ваших связях с неким Томасом Мелтоном.
— То… ма… сом… Мел… то… ном! — выдавил он по слогам.
Было темно, но я не сомневаюсь, что он смертельно побледнел.
— Да. Не будете же вы утверждать, что не знаете этого человека или, по меньшей мере, никогда о нем не слышали?
Он понял, что, по крайней мере, кое-что мне известно. Но он просто не мог предположить, что я знаю все. Отрицать, что он знает Мелтона, глупо, поэтому он ответил:
— Мне и в голову не придет отрицать, что я слышал это имя. Но какое вам до этого дело?
— Очень небольшое, как вы сейчас поймете. Вы знаете, кто такой Томас Мелтон?
— Да, вестмен[62].
— А еще шулер и убийца.
— Может быть, но меня это не касается.
— Удивительно, потому что я знаю, что вам известна история, происшедшая в Форт-Юинте.
— А вы ее тоже знаете? — спросил он неосторожно, потому что тем самым как бы согласился, что и в самом деле знает эту историю.
— Немножко, — продолжал я. — Там он, по обыкновению, жульничал и попался. Возникла потасовка, в которой он пристрелил офицера и двух солдат. Не так ли?
— Что-то припоминаю… — ответил он с демонстративным равнодушием.
— А потом он выплыл в Форт-Эдуарде, как вам, вероятно, тоже известно?
— Что вы ко мне пристали? Какое мне дело до этого человека?
— Ну-ну, сейчас вам станет интереснее. Если я не ошибаюсь, его в тот раз задержал один вестмен, которого звали… звали… хм! Как же его звали?
— Олд Шеттерхэнд!
— Да, верно, теперь и я вспомнил! Олд Шеттерхэнд! Он был шотландец или ирландец?
— Нет, он немец, из тех, что всюду суют свой нос!
— Да, да, он во все вмешивался! Я вспомнил еще одну историю, в которой тон задавал тоже Олд Шеттерхэнд. Не было ли у Томаса Мелтона брата по имени Гарри, который поехал в Мексику, в штат Сонора, чтобы там разбогатеть?
— Я слышал кое-что об этом.
— И Олд Шеттерхэнд, кажется, прогнал этого Гарри оттуда?
— Да.
— А у Томаса Мелтона был сын, которого звали Джонатан?
— Черт возьми! Как вы об этом узнали?
— По случаю узнаешь многое, когда от скуки попадешь на разговорчивого человека. Джонатан Мелтон поехал в путешествие чьим-то компаньоном, сначала в Европу, а потом вроде бы на Восток?
— От… откуда… вы… это… знаете? — спросил он запинаясь.
— Я же сказал: узнал случайно. Он сопровождал какого-то американца… хм! Как же его звали? Вы не знаете?
— Нет.
— Нет? Это меня крайне удивляет, потому что — я голову отдам на отсечение — этого американца звали ну точно так же, как и вас. Его звали Малыш Хантер! Разве не так?
— Не знаю. Отстаньте от меня!
— Нет, не отстану, потому что дело-то чертовски интересное. А знаете, что в нем интереснее всего?
— Откуда же мне знать!
— Тогда слушайте главное. Я сам в нем принимал участие, причем сыграл далеко не последнюю роль. Мое имя не Джоунс, меня зовут Олд Шеттерхэнд.
62
Житель американского Дикого Запада, обычно — золотоискатель, охотник-одиночка или просто авантюрист, искатель приключений