Блондинка, медленно «листая» страницы воспоминаний, сопоставляла себя с красивой девочкой из детства, которая начинала делать первые шаги в своей жизни. Та и эта хотели жить хорошо и быть счастливыми. Если маленькая Ева тогда жила надеждой на это счастье, то взрослая уже его вкусила. Много или мало у нее этого счастья было, Кротиха и сейчас еще не понимала. Мало этого. Чем больше рассуждала она об этом счастье, тем быстрее ей хотелось опять вернуться в свой прошлый детский мир и начать жить по-новому, жить без ошибок. «Полувековая» женщина даже завидовала своей девочке детства, которая имела право на это счастье. У той девочки была целая жизнь впереди. Эта же женщина право на счастье, данное Богом, уже использовала. Для этого он дал ей целую жизнь. При этой мысли Ева заплакала. Ей не верилось в то, что ее жизнь уже пролетела как один миг. За эту жизнь она так и не нашла своего счастья. Жалость к себе в стократ возрастала от боязни за свою жизнь. Ева чувствовала то, что Санька Пегов решил по-настоящему с ней рассчитаться. Как он хотел это сделать, она не знала.
Кротихе от предстоящего возмездия стало очень страшно. Жажда к жизни заставляла пленницу искать всевозможные варианты из создавшейся ситуации. Ева своими руками в бане еще раз все ощупала, включая и потолок. Все было бесполезно, каких-либо дыр не было. С расцарапанными руками она села на пол и заплакала…
Через некоторое время кто-то сильно в дверь бани постучал. Кротиха, сквозь внезапно надвинувшийся на нее сон, еще долго не могла понять, что с ней происходит и где она. Только после того, как стук повторился, она пришла в себя. Сидящая на полу на стук никак не реагировала. Минут через десять дверь открылась и мощный поток яркого солнца сразу же ослепил глаза пленнице. Ева, закрыв обеими руками глаза, быстро выскочила из бани. С закрытыми глазами женщина простояла возле бани несколько минут. Ей не хотелось вообще открывать свои глаза. Кротиха солнечного света не боялась. Она сейчас своим нутром чувствовала присутствие возле себя Саньки Пегова, для которого она была и оставалась настоящим врагом с самого далекого детства. Этого врага она не видела несколько десятков лет…
Ева Крот, словно кто-то ее приворожил, стала медленно убирать свои руки с глаз. Ее предположения стали явью. Перед ней стоял Санька Пегов, образ которого она носила всю жизнь, день и ночь, ночь и день. Большой разницы в представляемом ею образе бывшего школьника и тем, кто перед ней стоял сейчас, женщина не видела. Перед Евой стоял мужчина-великан с густой копной седых волос. Через всю эту копну волос пролегала широкая черная лента, которая закрывала правый глаз. При виде этой ленты блондинке стало плохо. Она почувствовала сильное головокружение. Ее тело почему-то обмякло и она, словно сноп, медленно повалилась на землю…
Через некоторое время Кротиха оказалась в мощном потоке воды, от которого ей стало чуть-чуть легче. Ева, словно только что народившийся жеребенок, карабкаясь на четвереньках медленно приподнялась с земли. Разогнувшись и приняв вертикальное положение, она вновь увидела перед собой мощного «Кутузова» и молодого «чиновника» с полным ведром воды. При виде мужчин женщина медленно опустила голову вниз и стала искать своими глазами что-то перед собою. Желания, как такового, поднимать голову у нее не было. Сейчас ей хотелось просто-напросто убежать и не видеть этих мужчин, которые, словно маленькие дети, почему-то очень внимательно наблюдали за нею. Мысль убежать от этих мужчин и от этого кошмара жизни у Евы так же быстро исчезла, как и появилась.
Она прекрасно понимала бессмысленность гонки с Пегим, не говоря уже о «чиновнике». Пленница не исключала и того, что обои мужчины могли иметь оружие. С поникшей головой, которая «трещала» не только от всевозможных мыслей, но и от нервного напряжения, Кротиха намеревалась стоять очень долго. Она была не против так стоять и больше, лишь бы ее ожидал более или менее «приличный» конец жизни. Чем больше Кротиха стояла с поникшей головой и играла в молчанку, тем больше она убеждалась в том, что школьник Пегий тогда был намного милее, чем этот пятидесятилетний мужчина высокого роста. Великан, одетый в дорогой костюм черного цвета, чем-то напоминающий стандартную форму партноменклатурщиков недалекого советского прошлого, очень страшил женщину.