На вопросы он не реагировал.
– Отвечать! – завопил Гарвер примерно через полчаса. – Ты что, хочешь, помимо всего прочего, обвинения в неуважении к следствию?
– Откровенно говоря, да, – изумил их ответ Эдзела. – Поскольку я всего лишь пользуюсь своим правом на молчание, то подобное обвинение просто-напросто подтвердит всю абсурдность вашей возни.
Гарвер нажал на кнопку. Эдзел дернулся,
– Что-нибудь не так? – спросил у него один из полицейских, которому была выделена роль этакого добрячка.
– Через пол бьет током.
– Что ты говоришь! Наверно, дефект проводки. А может, тебе померещилось? По-моему, ты здорово устал. Давай признавайся, и все пойдем, передохнем.
– Вы глубоко ошибаетесь, – отозвался Эдзел. – Мой хозяин тоже не сахар, но по сравнению с вами он просто лапочка. Я отказываюсь сотрудничать с вами на любых условиях. По счастью, космические скитания закалили мой организм. Поэтому, с вашего разрешения, я буду рассматривать эту ситуацию как возможность возвыситься над неудобствами, претерпеваемыми физическим телом. – Он принял позу лотоса; это, надо сказать, было зрелище. – Прошу прощения, что медитирую в вашем присутствии.
– Где ты был в ту вечернюю вахту, когда…
– Ом мани падме хум.
Полисмен отключил переговорное устройство.
– По-моему, овчинка выделки не стоит, шеф, – сказал он.
– Но он же живое существо! – возразил Гарвер. – Здоровый как бык, правда, но ведь не камень. Будем продолжать, посменно, пока не добьемся желаемого.
Тут раздался звуковой сигнал, и на экране видеофона появилось лицо начальника полиции Лунограда Мендеса.
– Прошу прощения, что отвлекаю вас, сэр, – извинился он, – но нам тут позвонили из «СИ». – Мендес вздохнул. – Они… они отказываются от своей жалобы.
– Что? – Гарвер так и подскочил. – Нет! Этого не может быть! Я же сам!.. – Он смолк. Лицо его посерело. – Давайте, – холодно приказал он.
С экрана на него уставился Ким Юн Кун. Гарверу показалось, что он чуть менее сдержан, чем обычно. За его спиной маячил ван Рийн, Гарвер подавил инстинктивное желание швырнуть в экран чем-нибудь тяжелым.
– Ну? – спросил он. – Что это еще за выкрутасы?
– Я и мои коллеги имели разговор с этим вот джентльменом, – сказал Ким. Он говорил так, словно каждое слово в отдельности было грязным ругательством; он их как будто выплевывал. – Мы выяснили, что имело место досадное непонимание нами друг друга. Это следует немедленно исправить.
– Что, и воскресить из мертвых? – фыркнул Гарвер. – Пускай он предлагает вам какие угодно взятки, но у меня есть доказательства, что совершено преступление. Предупреждаю вас, сэр: если вы что-либо утаите от следствия, это может обернуться для вас неприятностями в будущем.
– Но преступления не было, – возразил Ким. – Все произошло по чистой случайности.
Гарвер поглядел на ван Рийна: торговец попыхивал сигарой и улыбался.
– Позвольте мне начать с начала, – сказал Ким. – Мы с партнерами хотим, если можно так выразиться, удалиться от дел. Поскольку «Сириндипити» фирма в своем роде уникальная, купить ее захотят многие и за большие деньги. Переговоры по этому поводу – дело весьма тонкое, особенно если вы примете во внимание тот факт, что преуспеяние нашей компании зависело от полного к ней доверия со стороны клиентов. Стоило возникнуть лишь малейшему подозрению в нечестной игре, и славное имя нашей фирмы было бы запятнано навсегда. Все знают, что мы чужаки, что мы сторонимся общества и потому не всегда можем правильно определять последствия тех или иных своих шагов. Мастер ван Рийн благородно, – Ким еле выговорил это слово, – предложил нам свою помощь. Но наш договор следовало держать в тайне, чтобы конкуренты мастера ван Рийна не решили, будто «Сириндипити» перешла в его собственность.
– Вы… вы, – взвизгнул Гарвер, как будто продолжая изводить Эдзела, – продаетесь? Кому?
– Вот с этим у нас возникли трудности, директор, – сказал Ким. – Фирма должна быть продана не просто тому, кто в состоянии заплатить, но тому, кто сможет вести дело дальше, не вызывая к себе подозрений со стороны клиентов. Быть может, это будет консорциум негуманоидов. Во всяком случае, мастер ван Рийн уполномочен нами действовать как посредник.
– Конечно, за приличные комиссионные? – простонал Гарвер.
– За бешеные, – в тон ему отозвался Ким. Потом продолжил: – Капитан Фолкейн прибыл в качестве его представителя, чтобы обсудить с нами некоторые детали. Для сохранения всего дела в тайне было решено сбить с толку всех, даже товарищей капитана по экипажу. Именно так и возникли слухи о его помолвке с сударыней Белдэниэл. Теперь я понимаю, что эта мысль была никудышней. Упомянутые товарищи капитана, возбужденные этими слухами, решились на крайние меры. Как вы знаете, Эдзел проник в замок силой. Но серьезного ущерба он зданию не причинил; а когда капитан Фолкейн объяснил ему ситуацию, он тут же принес нам свои извинения, которые мы с радостью приняли. Вопрос об ущербе мы договорились решить между собой. Так как капитан Фолкейн выполнил свою миссию, то вместе с Чи Лан он отправился на поиски покупателя для нашей фирмы. В его отлете нет ничего незаконного, поскольку ни один закон не был нарушен. А мастер ван Рийн был так добр, что любезно согласился взять Эдзела на борт своего личного корабля.
– Закон не нарушен? А как насчет законов об убийстве? – воскликнул Гарвер. Он сделал такое движение пальцами, как будто хотел кого-то задушить. – Я засажу их… вы… за это… вы же сами…
– Понимаете, директор, – сказал Ким, – я согласен, что ситуация неприятная; искушение подать иск было слишком велико, чтобы мы могли сразу его подавить. Под «мы» я имею в виду тех из нас, кто тогда отсутствовал. Но потом, когда мы выслушали сударыню Белдэниэл и проверили планы замка, наша позиция изменилась.
Вы знаете, что замок охраняется как людьми, так и автоматическими системами. Вторжение Эдзела так возбудило роботов в одной из башенок, что они уничтожили патрульные боты. Чи Лан, которая управляла звездолетом, раздвинула стены башни в доблестной попытке спасти наших слуг, но опоздала. В общем, все это – трагическая случайность. Если кого-то здесь и можно обвинить, то этот кто-то – подрядчик, установивший недоброкачественных роботов. К сожалению, этот подрядчик негуманоид и живет так далеко, что не подпадает под юрисдикцию Содружества.
Гарвер выпрямился.
– Так что, пожалуйста, немедленно освободите Эдзела, – закончил Ким. – Мастер ван Рийн сказал, что, быть может, он не станет поднимать большого шума по поводу несправедливого ареста, если только вы лично извинитесь перед ним в присутствии корреспондента Общественной службы информации.
– Вы заключили соглашение с ван Рийном? – прошептал Гарвер.
– Да, – сказал Ким с видом рыбы, насаженной на вилку.
Гарвер собрал остатки своего мужества.
– Ну что ж, – произнес он, еле двигая губами, – пусть будет так.
Из-за плеча Кима выглянул ван Рийн.
– Хорек! – сказал он и отключился.
Космическая яхта взяла курс на Землю. В каждом иллюминаторе сверкали звезды. Ван Рийн расположился в кресле, держа в руке кружку с пивом.
– Клянусь небом, – начал он, – стоит отпраздновать твое освобождение, пока есть возможность. На Земле нам с тобой придется носиться высунув язык.
Эдзел отпил из такой же кружки, в которой, правда, было чистое виски. Все-таки неплохо быть большим. Но радовался он не от всей души.
– Вы позволите этим типам из «Сириндипити» так легко отделаться? – спросил он. – Они же злые.
– Возможно. Но они не осмелились бросить нам вызов, а это в корне меняет дело, – отозвался ван Рийн. – Посмотрим. Ты зря думаешь, что они лыко отделаются. Они еще попляшут, и это так же точно, как то, что пиво, которое пью я, не то же самое, что виски, которое лакаешь ты. Смотри: они потеряли клиентов, потеряли свой шпионский центр, для которого, собственно, все и задумывалось. Поскольку я занимаюсь продажей, то мне от их потерь кое-что перепадет.