Выбрать главу
Её мечта — это её мечта, но поутру она все та же женщина, которая ломает кирпичи: без зонтика, хотя бы даже драного; ломает кирпичи под жарким солнцем.
Дороги новые, высокие дома построит кто-нибудь из кирпича, который женщина ломает, но крышу её дома сдул прошлогодний шторм, вода течёт сквозь тент, а у неё, есть у неё мечта о крыше жестяной.
Её мечта — это её мечта, но поутру водой пропитан её скудный дом. И потому она кричит соседям, на весь мир: Есть у меня мечта, есть у меня мечта. Но нету ни зонта, ни крыши жестяной.
«Взгляните, — говорят соседи, плюясь ей вслед, — ведь семеро её детей — голодные, а ей же подавай и масло для волос, и пудру для лица!» Цвет кожи у неё — день ото дня темнее, а пальцы у неё твердеют, как кирпичи, которые она ломает.
Поэтому, сжав молоток, она продолжает, она продолжает ломать кирпичи, сама становясь как кирпич: кирпич, что не может быть сломан пылающим солнцем, голодным желудком, мечтательным сердцем.
Ядовитые
Куда опасней человек двулицый Опаснейшей змеи о двух клыках.
Укушенный змеёй способен исцелиться. Укушенный лжецом погиб наверняка.
Женщина и стихи
Сколькой болью с рождения женское сердце отмечено, Что чуть более боли — с Поэзией будет повенчано. Слово требует срока — пока не сомкнулись глаза.
Если пишет стихи, значит, полною мерою женщина, Ибо зрела довольно — и знает страдания вечные; Ибо знает всю цену словам и всю цену слезам.
Чтоб родились стихи — надо быть, без сомнения, женщиной, Ибо слово без боли — хромое, слепое, увечное. Кто уверенней женщин о боли сумеет сказать!
Пер. с бенгали Анны Нэнси Оуэн-2

6. Субтитры фильма «Покорность»

Текст: Айян Хирси Али

Режиссер: Тео ван Гог

Аллах велик!

Во имя Аллаха милостивого, милосердного!

Хвала — Аллаху, Господу миров,

милостивому, милосердному, царю в день суда!

Тебе мы поклоняемся и просим помочь!

Веди нас по дороге прямой,

по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал,

не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших.

Аминь.

О Аллах, когда я лежу здесь избитой, с душою израненной, услышь, как судия, голос в моей голове, ибо я согрешила. Мой приговор уже назван Тобою.

Прелюбодея и прелюбодейку —

побивайте каждого из них сотней ударов.

Пусть не овладевает вами жалость к ним

в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день.

И пусть присутствует при их наказании группа верующих.

Два года страданий назад, солнечным днем на базаре, мой взгляд пересёкся со взглядом Рахмана, самого замечательного из всех мужчин, что я когда-либо встречала. После этого чудесного дня я всегда приходила на базар, когда там был он. Я стала виться за ним как тень, а потом узнала, что и он приходит туда не случайно. Затем он захотел тайно встречаться со мною. Я согласилась.

Проходило время, и наши отношения крепли. Кроме того, из нашей любви рождалась новая жизнь. Наше счастье не осталось незамеченным, и последствия не заставят себя долго ждать, когда ревнивые толпы начинают клеветать. «Давай не будем обращать на них внимания, — сказали мы с Рахманом друг другу, — и доверимся милости Аллаха». Наивные, юные и, наверное, влюбленные. Но мы думали, что Твоя святость всегда с нами. Рахман и я множили любовь и веру, и тёплые отношения друг к другу. Как Аллах может осуждать такое? Зачем это Ему?

Когда мне исполнилось шестнадцать, отец сообщил мне новость на кухне. «Ты должна выйти за Азиза, — сказал он. — Он происходит из набожной семьи и хорошо о тебе позаботится». Моя свадьба была праздником скорее для наших семей, чем для меня.