И он ответил «да».
К сожалению, Римо не знал, к какому вопросу относится этот ответ. Римо наскоро собрал вещи, не думая, что покидает Америку навсегда, и вышел из дома на освещенную солнцем улицу. Он направлялся в Сорнику, где полным ходом шла война.
Анна Чутесова испытала прилив радости от известий о поражении российских войск, дислоцированных в Сорнике. Радость сменилась отчаянием, когда она узнала, что танковые колонны Рабиновича были вынуждены отступить. А потом отчаяние снова сменилось радостью, потому что, согласно поступившим сообщениям. Рабиновичу удалось получить необходимые запасы оружия и боеприпасов.
– Отлично, – сказала она. – Теперь нужно направить к Василию Рабиновичу кого-то из наших представителей и заявить о капитуляции, пока не наступил полный хаос.
– Мы не можем отдать Сорнику американцам. Они посылают туда все новые подкрепления.
– А вы заметили, как это происходит? Вы когда-нибудь видели, чтобы военные грузы поступали с такой быстротой и оперативностью? – спросила Анна. – Вы бы лучше почитали сводки вместо того, чтобы разглядывать цветные стрелки на карте, которые теряют всякий смысл еще до того, как чернила успевают просохнуть.
– Американцы все активнее включаются в эту войну. Мы обязаны поддержать наших сорниканских братьев! – отрезал посол Номович.
Тяжело вздохнув, Анна подвела посла к висящей на стене карте мира. Осознание, что высшее российское командование рассуждает точно так же, как Номович, повергало ее в отчаяние. Да и как может быть иначе? У всех у них в крови одинаковый уровень тестостерона. Неужели среди них нет ни одной женщины? Анна поняла, что должна сама ехать в Сорнику. Иного выхода не было. И все же, ухватившись за слабую надежду, что у мужчин все-таки есть какие-то извилины, она провела линию от Америки до Сорники и попросила Номовича измерить линейкой ее длину. Уж что-что, а считать мужчины умеют, особенно с помощью линейки, вероятно, потому, что привыкли оценивать свои достоинства в сантиметрах.
Затем она отметила точку на карте России, где находились заводы оборонного комплекса – а они находились далеко от центра, чтобы не оказаться выведенными из строя в случае иноземного вторжения, – и провела оттуда линию до Мурманска. Далее линия тянулась по водному пространству, пересекала такие страны враждебного окружения, как Норвегия, Голландия, Франция, Англия, доходила до Атлантического океана, где патрулировали суда самого мощного в мире флота США, и наконец заканчивалась в Сорнике.
Чтобы измерить расстояние, Номовичу пришлось переставлять линейку много раз.
– Вот какую дистанцию придется проделать каждому нашему патрону, каждому снаряду, каждой ракете, чтобы попасть в Сорнику, – подытожила Анна. – Поддерживая наших братьев, мы будем вынуждены посылать туда не только оружие, боеприпасы и горючее, но и провизию, снаряжение, сигареты, туалетную бумагу и так далее, и тому подобное. Задумайтесь, каким непосильным бременем это ляжет на нашу экономику. Кому будет проще выиграть эту войну – нам или американцам? Вы же видите, что от Америки до Сорники рукой подать.
– Где наша не пропадала! – молодецки воскликнул Номович.
– Вы – настоящий мужчина, – сказала Анна.
– Благодарю вас, – ответил посол, не уловив сарказма.
Прямо из посольства Анна направилась в аэропорт, чтобы вылететь в Сорнику. Она попробует что-нибудь придумать на месте. Рассчитывать на помощь родины не приходится. Молодецкая фраза Номовича была бы куда уместнее в устах тренера, готового все поставить на карту ради победы своей команды в футбольном матче, от исхода которого, к счастью, не зависят человеческие жизни.
В реальной жизни в таких случаях полагалось бы остановиться и хорошенько подумать, оправдывает ли цель необходимые для ее достижения затраты. В таких делах полагаться на авось опасно и преступно.
Мысль о том, что ядерная кнопка в обеих странах может оказаться в руках таких молодцов, как Номович, совсем не внушала Анне оптимизма.
Она была уверена, что если Рабиновичу не удастся выиграть эту кампанию, он ни перед чем не остановится и доберется до американского ядерного арсенала. Из донесений советской разведки она знала об инциденте на базе в Омахе, в котором отчетливо прослеживался почерк Рабиновича. Тогда из его затеи ничего не получилось, но кто может поручиться, что на сей раз он не попытается склонить на свою сторону американского президента?
Тогда Америка не станет ограничиваться одними враждебными высказываниями в адрес СССР и осуществит свою угрозу на деле. А советское руководство, состоящее сплошь из «настоящих мужчин», достойно ответит на происки противника.