-Все хорошо, правда! Так даже лучше! Не буду переживать за него…черт, кому я вру, – улыбка сползла с ее лица, а на глаза навернулись слезы. – Ну как он так мог, а? Как?
-Ник…Все устаканится, – не зная что еще сказать, просто притянула девушку к себе и погладила по спине.
-Вы где там? Мы вас ждем? – под визг оголенных девушек, встревоженных мужским явлением в виде недовольного Илюхи, дверь в общий коридор приоткрылась, и из него выглянула блондинистая голова нашего ударника. – Опять сырость разводите? У-у-у…бабы, – Илюха отметил блестящие от слез глаза Вероники и, сплюнув, вновь скрылся за дверью. Ника нервозно хмыкнула и, быстро вытерев тыльной стороной ладони предательскую влагу, улыбнулась уже более позитивно.
-Действительно, чего-то я тут развела сырость, а у меня день рождения, в конце концов! Будем отрываться! А потом и выпьем, помянув мою первую любовь, – и, ухватив опешившую от такой резкой смены настроений меня за запястье, она потащила меня на выход в Аквапарк.
Это было…непередаваемо! Самые разнообразные горки, трубы, спуски, и все для нас! Мы перепробовали все, и я даже нашла в себе смелости прыгнуть с десятиметровой вышки. Правда, пока забиралась туда – чуть душу богу не отдала, но это уже издержки.
Мы визжали и гоготали как ненормальные, съезжая цепочкой по темной трубе, и гурьбой вываливаясь из нее в воду. Орали как резанные, когда нас смывало волной в огромном бассейне, накрывая с головой и булькая пузырями в водную гладь. В какой-то момент мне показалось, что я вижу знакомую темноволосую поджарую фигуру на открытой горке вдалеке, но расстояние помешало рассмотреть лицо, а потом и вовсе стало не до того. Мы решили опробовать последний аттракцион. Забрались по спиральной лестнице наверх, получили по прищепке на нос, и, отстояв очередь, приблизились, наконец, к краю самого огромного из водных спусков. Это был Колизей Точнее его уменьшенная копия, где по трибунам тянулся спиралью желоб, уходящий все ниже и ниже. К самому центру желоб сужался, и тот, кто ехал по нему, на огромной скорости проваливался в зияющий по центру провал, в бурлящее внизу джакузи с теплой водой.
Я окинула все это великолепие взглядом и…
Огромная арена, песчаные львы рвут на части гладиатора, еще совсем недавно бывшего победителем стольких боев. И слезы текут по моим щекам. Слезы скорби, потому как тот, чья голова с побледневшими губами сейчас катится по песку – мой брат. Мой мертвый брат.
-Эй, Лин, ты чего? – я покачнулась и, оступившись, сделала шаг назад, ошеломленная увиденным, и вскрикнула от боли, пронзившей лодыжку.
Макс успел вовремя, прервав мое падение с лестницы рывком вперед, и приобняв за талию. За его спиной шумно выдохнули Ника и Илья, не успевавшие что-либо сделать при всем желании.
-Ты как? – Вероника выглянула из-за широкого плеча Макса, обеспокоенно разглядывая побледневшую меня. Я мотнула головой, отгоняя страшное видение, и опять вскрикнула, покосившись на ногу.
-Да оступилась вот, и, кажется, ногу подвернула. Вы развлекайтесь, а я обратно, по лесенке, – высвободилась из рук Макс, и развернулась уже, дабы начать снисхождение вниз, как неожиданно взлетела в воздух, оказавшись на руках нашего гитариста.
-Вот еще, самой спускаться с травмированной ногой. Я отнесу, – Макс обернулся к хмурым Нике и Илье, и, одарив брюнетку теплым взглядом, подмигнул. – А потом и тебя на ручках покатаю, красавица. Но помочь раненым в первую очередь.
-Идите уже, – отмахнулась подруга, но на ее губах опять играла улыбка, а глаза блестели. М-да, кажется, даже если Борюсик передумает – шансов у него уже нет. Макс умеет быть очаровашкой, когда хочет. А в остальное время – медведь медведем.
Парень осторожно спустил меня с этой верхотуры и, поднеся к скамье, опустил на нее, тут же присев на корточки и проверяя ногу. Я шипела, и пыталась выдернуть безжалостно сжимаемую сильными пальцами лодыжку, но Макс был непреклонен. Наконец, что-то тихо щелкнуло, и боль моментально ушла, как не было.
-Вот и ладненько. Но до конца дня я буду твоим носильщиком, – улыбнулся этот невозмутимый тип, и опять подхватил меня на руки, потащив в сторону выбирающихся из джакузи друзей. Я даже уже возражать не стала, понимая, что меня никто и слушать не станет.
-Слушайте, мы тут уже больше четырех часов тусим, скоро метро закроется. Может, в бар? – внесла предложение Ника, с сочувствием разглядывая мою припухшую ногу. Эту идею поддержали все, и уже через час мы были на родной Петроградке, в только открывшемся и совершенно не знакомом мне баре. Мы разместились за угловым столиком и, заказав себе коктейли, подняли бокалы.