- Лин, что вы тут друг другу сейчас наговорили? – обеспокоенно спросила она, а я рассмеялась. Нервно, громко, зло расхохоталась. Над собой.
- Дура я, Ник. Беспросветная и крайне эмоциональная. Доверчивая идиотка, верящая всем подряд, а самого дорогого мне человека так и не выслушала. Я сама все испортила, понимаешь? Сама! – я без сил опустилась на скамью и обхватила голову руками – Я люблю его безумно, и ревновала к каждому фонарному столбу. И когда увидела его в руках этой… Я же даже не узнала, что это было. Он и в ресторане тогда, когда она его поцеловала, посмотрел на нее как на умалишенную, а я значения не придала! Дура! Ревнивая пустоголовая дура!
- Лин, так может вам все же поговорить нормально? – Ника присела рядом, приобняв меня за плечи. Я криво усмехнулась, покачав головой.
- Только что поговорили. И я опять наговорила не того, что следовало бы, Ника. Но знаешь что? – брови подруги поползли вверх. – Идем-ка к Быстрову. Пока он будет судействовать на конкурсе – я соберу сумку и вернусь домой. Ты же мне поможешь?
- Ну, слава Богу, твои мозги вернулись на место! – воздела руки в небо Ника, и улыбнулась. – Помогу, конечно. Ты же моя самая лучшая подруга, блондя. Идем.
В душе крепла уверенность того, что теперь-то все будет хорошо. Осталось только, действительно, всего лишь поговорить с ним. Нормально поговорить, разъяснить ситуацию. И я даже готова признать свою неправоту. Мы привычно поднялись на самый последний этаж, кивнув по дороге охранникам на ресепшене. Мужики проводили нас безразличными взглядами и вновь вернулись к просмотру субботнего футбольного матча. Пока поднимались, судорожно размышляла – как мне выловить Влада, чтобы поговорить в спокойной обстановке? Ника как-то обмолвилась, что всю эту неделю она его так и не видела даже близко подходящим к дому. Тогда я решила, что он просто шляется со своей куклой по злачным местам. Сейчас же меня это напрягало по другому поводу. Где он ночевал? Вид у него был довольно потрепанный, в момент нашей последней встречи. Тихо звякнул лифт, створки поползли в стороны, и я метнулась к своей комнате. Ника крикнула мне в спину, что она пока нам сделает кофе, и удалилась в противоположную сторону коридора. Я распахнула дверцы шкафа, и выдохнула. Ну да, моих вещей же тут нет, они в прачечной. А шмотки Быстрова я брать была не намерена. Не хотелось больше быть от него в чем-то зависящей. Исключительно деловые отношения, не более. На кухне что-то грохнуло, Послышался голос Ники, но я ее не слушала. Подхватив сумку, швырнула в нее футболку и пижамные штаны – единственная собственная одежда, которую я не променяла на то кружевное безобразие, и поспешила к прачечной. Лифт ехал, казалось, целую вечность, опуская меня ниже уровня земли. Я нервно постукивала ногой, поправляя постоянно сползающую лямку сумки. Наконец, вожделенный минус третий этаж был достигнут. Воровато осмотревшись, я вышла из лифта, совершенно не представляя, где искать собственные вещи. Меня привлек звонкий женский смех, и я направилась в ту сторону. В небольшой ярко освещенной комнатке за круглым столом сидели три горничные, о чем-то весело переговариваясь и смеясь. Среди них была и Тамара. Увидев меня, девушка заполошно подскочила со стула, удивленно воззрившись на меня.