Мариано Хосе де Ларра Сатирические очерки
Предисловие Мариано Хосе де Ларра
Эпоха, в которую жил и творил Мариано Хосе де Ларра (1809–1837), один из наиболее выдающихся представителей испанской литературы и общественной мысли XIX столетия, была полна «трагических эпизодов и героических усилий», являясь «одной из самых трогательных и поучительных глав современной истории».[1] Талант писателя созревал под прямым воздействием бурных событий его времени, а его литературное наследие, запечатлев наиболее яркие и существенные черты этого времени, сохранило свою актуальность и живой интерес вплоть до наших дней.
1Ларра прожил короткую жизнь. Родился он 24 марта 1809 года в Мадриде. Его отец, Мариано де Ларра, был человеком весьма образованным, страстным поклонником французских просветителей. Он принадлежал к той буржуазной университетской молодежи Испании, которая, как указывал Маркс, с увлечением примкнула к стремлениям и принципам французской революции и одно время Даже питала надежды возродить отечество с помощью Франции. Видимо, этими настроениями было продиктовано вступление отца Ларры, ученого медика, на службу в наполеоновскую армию, оккупировавшую Испанию. Однако в семье не одобряли этого решения. Дед Ларры зарекомендовал себя непримиримым противником французов, а дядя, младший брат отца, присоединился к поднявшимся на борьбу патриотам и погиб в одном из сражений против иноземных захватчиков. В 1813 году родители Ларры вслед за отступающими войсками Наполеона покинули родину, опасаясь преследований, и увезли будущего писателя во Францию. В то время как его отец после поездки в Берлин, Лейпциг, Вену, наконец, в 1816 году обосновывается в Париже, маленький Мариано Хосе был помещен в коллеж в Бордо, где он быстро изучил французский язык и столь же основательно забыл свой родной, испанский.
Когда через несколько лет семья вернулась в Испанию, девятилетнему Ларре пришлось начинать изучение родного языка чуть ли не с самого начала. Он учится в коллегии святого Антония в Мадриде. Здесь, в столице, он становится очевидцем революционных событий 1820–1823 годов, потрясших его родину. Эти годы сыграли значительную роль в формировании мировоззрения Ларры, хотя, конечно, в смысле и значении этих событий он разобрался много позже.
И национально-освободительная война 1808–1814 годов, во время которой в стране развернулась первая буржуазно-демократическая революция, и события второй буржуазной революции 1820–1823 годов ярко обнаружили огромные жизненные силы, таившиеся в демократических массах Испании, на своих плечах вынесших и бремя войны и трудности революции.
Феодальные силы к этому времени еще продолжали господствовать не только в политической, но и в экономической жизни страны: в сельском хозяйстве феодальные повинности попрежнему давили всей своей тяжестью на крестьянство, в городах – давно изжившая себя цеховая организация производства ставила серьезные препоны на пути развития промышленности, ее перевода на капиталистические рельсы. В науке и культуре решающее слово оставалось за католической церковью. Чтобы покончить со всем этим тягостным наследием средневековья, надо было довести революцию до решительного конца. Однако испанская буржуазия, слабая и трусливая, предпочитала компромисс революционным преобразованиям; народа она боялась куда больше, чем феодальной реакции. Правда, местные хунты – органы власти в годы первой революции, – так же как и сменявшие друг друга в 1820–1823 годах правительства двух крупнейших буржуазных партий того времени, так называемых «модерадос» (исп. moderados – «умеренные») и «эксальтадос» (исп. exaltados – «неистовые»), осуществили кое-какие реформы, в известной мере облегчившие развитие капиталистических отношений в стране. Но в положении трудящихся масс не произошло никаких существенных перемен. Буржуазия Испании обнаружила свою полную неспособность довести революцию до конца и возглавить народное движение.
Отчетливо выявились также некоторые особые черты, присущие демократическому движению в Испании и затруднявшие его развитие: приверженность народных масс к старинным средневековым вольностям и привилегиям; провинциальная замкнутость в обособленность, устойчивые «предрассудки лойяльности» (как их называл Маркс), свойственные испанскому крестьянству и городским низам. Вот почему в 1808–1814 годах испанское крестьянство, воодушевленное высокими идеями свободы, сражалось с французскими войсками под лозунгом возвращения на престол «законного» короля Фердинанда VII. Во второй революции (1820–1823) буржуазия снова ничего не сделала для того, чтобы привлечь крестьянство на свою сторону. Разочаровавшись в реальных результатах революции, народные массы, и прежде всего крестьянство, в конце трехлетия 1820–1823 годов отвернулись от нее.