(Силы возвращаются, наконец, к Энколпию.)
«Это верховные боги вернули меня к прежнему. Не кто иной, как Меркурий, что уводит души иль провожает назад, по благодати своей возвратил мне то, что было умалено гневной рукой, и теперь — знай это — я благословеннее Протесилая и любого из героев древности». Сказав это, приподнимаю тунику и всего себя являю Евмолпу на одобрение. А он сперва цепенеет, а потом, чтоб в вере укрепиться, обеими руками ощупывает даяние богов.
(Беседа Евмолпа с Энколпием.)
Сократ, мудрейший по мнению и людей и богов, любил похвалиться, что никогда-то он ни в харчевню не заглянул, ни взгляда своего не доверил сообществу шумливой толпы. Видно, насколько это подобает толковать всегда с мудростью. «Это, — возразил я, — слишком справедливо. Ведь никто из людей не угодит в беду скорее тех, кто возжелали чужого… Чем бы жили возмутители, чем смутьяны, когда бы не закидывали в толпу вместо крючков ларчики или кошельки со звонкой монетой. Как безгласные твари уловляются наживкой, точно так и людей не подцепить, пока они не заглотят хотя бы кроху надежды».
(Положение друзей становится опасным.)
141. «Корабль из Африки с твоими деньгами и с домашними не прибыл противу твоих обещаний. Охотники за наследством истощили уже свое радушие. И если я не ошибаюсь, судьба грозит вернуться в свои пределы».
(Последняя затея Евмолпа: он оглашает свое завещание, в котором содержится весьма необыкновенное условие.)
«Все, поименованные в моем завещании, кроме вольноотпущенных моих, получат им даруемое при условии, что, тело мое расчленив, съедят его на виду у народа».
(Евмолп наслаждается раздвоенностью окружающих.)
«Нам известны некоторые племена, у которых до сих пор сохраняется обычай, что близкие поедают своих покойников; так что неудивительно, если больных иной раз и пожурят, что они снижают качество своего мяса. Вот почему я приглашаю друзей не уклоняться от моих распоряжений, а, напротив, столь же добросовестно, как они расстанутся с моей душой, вкусить от моего тела».
(Многие колеблются. Евмолп убеждает их.)
Слава сказочных богатств застила несчастным глаза и души… Горгий готов был исполнить…
(Последние увещания Евмолпа.)
«Что до противления твоего желудка, я не вижу здесь основания для опасений. Он исполнит приказ, если ты заранее пообещаешь ему за мимолетную неприятность воздать множеством благ. Ты закрой только глаза и вообрази, что не человечину принимаешь, а десять миллионов сестерциев. Наконец, и то прими во внимание, что уж мы подберем приправы какие-нибудь, чтобы сдобрить вкус. Да ведь никакое мясо само по себе не вкусно, просто его умело преобразуют, чтобы уговорить негодующий желудок. А хочешь подтвердить примерами историческими эту мысль, так вот сагунтинцы, Ганнибалом теснимые, ели человечину, а ведь наследства не ждали! То же делали изголодавшиеся петелийцы, а ведь они не искали ничего, кроме утишения голода. А когда взял Сципион Нуманцию, нашли и таких матерей, что в руках держали собственных детей обглоданные тела…»
(Окончание утеряно.)
1. «Когда в городе Массилии случалась моровая болезнь, то один из бедняков приносил себя в жертву: его целый год кормили отборной пищей на общественный счет, а потом обряжали в венки и священные одежды, проводили по всему городу, осыпая проклятиями, чтобы на него пали бедствия всего государства, и наконец сбрасывали в пропасть. Об этом мы читаем у Петрония».
2. «Петроний употребляет слово»: мойщица.
3. «Петроний, чтобы показать ярость, говорит»: обгрызши пальцы до последнего риска…
5. Душа наша, заключенная в груди…
5а. Уже утреннее солнце улыбнулось кровлям домов…
6. «Только сатира обуздывает женскую ярость — даже у Петрониевой Альбуции».
7. «И Петроний Арбитр говорит, что для возбуждения похоти он выпил чашу миррового сока».
8. «И Петроний говорит, браня Эвския»: вот уж был стряпчий — прямо судейский Цербер!
9. Когда внесли блюдо для мяса…
10. Криво вывернув губы…
11. Мошкара не давала покоя моему соседу…
12. Столько царских украшений оказалось у беглеца!
13. Я расположился в отдельной ложе…
14. Что же такое обман, господа судьи? Я полагаю, это действие в ущерб закону. Где обман, там и расплата.
15. Как и полагается кувыркаться: то вверх, то вниз.
16. Известно, что через неаполитанскую пещеру им не пройти, не согнувшись.
23. Потоки Нереид…
24. Очень нехорошо пахнуть всегда хорошо!