— Присоединишься? — манящим голосом спросила Синраэль.
Андрей отвлекся от просмотра комнаты и подошел к круглой платформе, глядя как почти голая мелентирианка плавно парит в полупрозрачной жидкости в ожидании.
— Саван, отсоединись от моего тела ненадолго. — подумал Андрей, и костюм полностью снялся с него, застыв на месте в виде человеческого силуэта в плаще.
— Оу… неплохие формы, для черепашки, разумеется. — с ехидным смехом сказала Синраэль.
Тело Андрея почти восстановилось, остались лишь некоторые шрамы. Внешне он выглядел атлетично, и седые волосы спускались ниже плеч. Когда он ступил на площадку, его слово подхватил поток, идущий вверх, и он оторвался от пола, присоединившись к Синраэль.
— Необычное чувство. — приметил Андрей.
— Ты еще не представляешь, что будет дальше. — подплыв к нему за спину и прижавшись, сказала Синраэль.
Андрей почувствовал, что очень расслаблен, даже появилось желание вздремнуть, но мелентирианка, находясь позади, положила руки ему на живот и начала опускаться ниже, отчего сонливость Андрея исчезла просто мгновенно. Некоторое время они парили, лаская друг друга, после этого вышли с платформы, а жидкость начала спускаться вниз. Синраэль дала полотенце Андрею и начала тщательно протирать свое изящное тело и серебристые длинные волосы. Андрей тоже начал обтираться и почувствовал сильный прилив крови, сердцебиение резко участилось, и дыхание стало более тяжелым.
— Что со мной происходит? — расторопно спросил Андрей.
— Это действие моего афродизиака. Пока ты в нем, он расслабляет, но как только он начинает высыхать и взаимодействовать с телом и воздухом, то вещества начинают стимулировать нервные окончания в определенных местах. Проще говоря, вызывают возбуждение, было интересно проверить, как это работает на тебе. — улыбаясь, ответила Синраэль.
— Значит теперь я еще и подопытная мышь. — с досадой сказал Андрей.
— Ну почему же, не нужно быть таким категоричным, черепашка. — сказала мелентирианка и бросилась на шею Андрею, отбросив полотенце.
Она прикусила ему губу и потащила в сторону кровати. Дойдя до нее, не отпускная, она опрокинулась и потянула Андрея за собой, от этого они рухнули на пружинистую кровать. Синраэль, целуя Андрея, согнула правую ногу и обхватила Андрея за талию, прижимая его таз к своему. Он тем временем перебирал длинные локоны и поддерживал одной рукой за затылок голову Синраэль, а другую начал медленно опускать в район груди. Мелентирианка начала глубоко и тяжело дышать и согнутой ногой обхватила бедро Андрея, пока он ласкал её груди.
Пару минут таких ласк заставили Синраэль легонько постанывать, и Андрей начал опускаться ниже, целуя шею, плечи, пока не дошел до района живота. Губами он нащупал внушительный шрам, идущий в самый низ. Синраэль немного вздрогнула и притянула его обратно к уровню лица. Андрей сначала подумал, что он сделал что-то неприятное, увидев её орозовевшее лицо и прищуренный взгляд. Синраэль вновь куснула его за губу и начала волнообразно двигать тазом. Андрей понял её жест и, легонько укусив за шею, ответил на эти движения. Синраэль издала довольно громкий стон, схватив Андрея за руки. Она повернула голову, но не сводила с его глаз. Стоны стали более тихими, но менее протяжными, чем вначале. Продолжалось всё соитие очень долго, и он, и она брали инициативу на себя, как будто соревновались, кто кого победит и займет доминирующую позицию, пока Синраэль не издала протяжный стон, и её мышцы обмякли, а глаза немного остекленели. Андрей ненадолго остановился, дав ей прийти в себя. После чего она повалила его на спину и, легонько оцарапав его грудь и живот, опустилась ниже пупка. Андрей смотрел как она склонила голову, и её волосы закрыли весь обзор. Синраэль начала медленно двигать головой, а Андрей в это время глубоко выдохнул, и его ноги немного дернулись. Через пару минут был удовлетворен и он.
Синраэль отошла на пару минут, а затем снова вернулась и легла рядом с Андреем. Несколько часов они лежали на кровати и поглаживали друг друга, пока не уснули.
— Мне не хватило сил… — в крови, умирая на его руках, сказала Синраэль.
Андрей обернулся и вновь увидел поля, усеянные телами павших.