Девочку стало очень-очень жаль. Особенно после слов Изумрудной.
Как она могла? Сказать, вот так, человеку в лицо, что ее детей ждет мрак?
Ох, Росс…всегда был прав, но не в этот раз.
Девушка подумала, что обязательно обнимет его, когда вернется на север. А еще скажет, что только он самый важный человек в ее жизни. И пусть думает, что хочет…
Кажется, закончила, но дверка внешнего уровня не хотела принимать код, чтобы запечатать змей. Как бы ни пробовала искатель не вышло.
Кто-то включил скрепитель для металла.
Мина обернулась. К ней спускались несколько рабочих:
– Помощь нужна?
– Не помешало бы…
– Хотите улететь без нас? – спросил высокий худой мужчина.
– А сколько вас?
– Больше сотни людей.
Девушка даже немного растерялась:
– Так много?
– Мы всем обещали места, – надежда в голосе человека стала угасать, – никто не хочет оставаться. Все надеются на вас, Мина Эйлер.
Искатель пути кивнула:
– Через двадцать минут мы будем в пути, – и, подумав, добавила, – все.
V - 19 - Стихия Огня
Редко Алекс позволял сделать для себя «день бездельник». Человек, с его характером не мог иметь подобное, потому что привык быть в постоянном движении – привык, что все время окружен разными людьми – привык, что от него ждали новых решений. Пусть пришло хрупкое мирное будущее, но парень понимал, сложное еще впереди. Однако даже со всесильным Александром Росс случалось «устал».
Иногда стоило увести машину далеко-далеко на север, подальше от поселений людей, которые рискнули жить на поверхности. Остаться наедине с мыслями. Отодвинуть на второй план проблему, что где-то на открытых просторах еще остались деформированные машины, а мародеры в постоянном поиске жертв.
Одиночество неплохо помогало разобраться в себе. Например, там, за горизонтом на южных просторах остался человек, который был нужен. Со временем его захотелось вернуть. С ним хотелось остаться и никогда не отпускать. И при мысли имени в груди приятно зажгло. Легкая улыбка появлялась на губах человека…Мина...
Еще одно доказательство тому, что внешность и характер две разные вещи. За целый год совместных странствий между ними было уважение, понимание, обожание и много других чувств. Иногда спорили, чаще приходили к компромиссу. Наконец, добивались редкого чувства доверия. И стали они непросто напарниками, даже не друзьями, а семьей.
Парень вспомнил последнюю встречу перед отъездом. Они могли заняться любовью прямо на дорожке водного домика. Но Александр справился: случайный порыв – это лишь мимолетное увлечение. Не хотелось разбивать хрупкую нить из светлых чувств, которые связывали пару.
Мостик стал опускаться, насосы громче загудели под ногами, давая понять, что пойдет откачка воды. Барьеры с обеих сторон мокрые, тяжелые, зеленые медленно пошли вверх. Рябь на воде стала больше, наконец, автоматический отлив с озера оголил его середину, хотя, просто это оказалась искусственная площадка. Через несколько секунд присоски присоединились к мостику перед парящим домом. Тут места действительно стало больше и при желании можно было посадить целый вертолет, но Росс открыл поверхность не за этим.
Убрав пальцы из-под искусственной доски, где находился переключатель для мостов, мужчина снял обувь, закатал брюки с манжетами рубашки. Немного подумал, потом встал на колени, просунул руку под мостик, и…вытащил небольшой сверток. В мини лежала водка, еще несколько банок с бобами – настоящий деликатес.
Давно он этого не делал – не отдыхал.
Росс берег их для случая, когда было настроение отпить из горла горькую жидкость и вдохнуть аромат пищи старых времен. Когда хотелось спустить ноги в теплую воду, закурить сигарету, скрученную из редкого табака или просто лечь на спину. Конечно, водка не пиво, но выбирать не приходилось.
Война изменила многое, а позволить отдых вдали от всех шикарная роскошь для человека огня.
Тихо. Немного душно. Солнце медленно садилось за горизонт, а тень от машин доползла до озера, делая железные корпуса кораблей причудливыми. Конструктор, создавший их, был склонен к гигантомании, но в них присутствовала какая-то романтика: красота в плавных линиях круга, в округлых мостиках или в спиральных возвышениях антенн. Может, загадочные абоги имели скрытую страсть к искусству? Хотя, эти строения напомнили треугольные корабли паладинов.