Очертив рельеф мышц и контуры выпирающих под бледной кожей ребер языком, оставив после себя мокрый след и несколько громких стонов, самопроизвольно вырвавшихся из мерно вздымающейся груди Хранителя, Микки проследовал поцелуями выше, вжимая дрожавшее тело парня в диван своим и потираясь твердым членом, зажатым джинсами о член Йена, не уступающий ему в напряжении.
Прорычав в новый поцелуй, Милкович прикусил губу рыжего и увеличил глубину проникновения языка в его горячий рот, сминая костлявые бока пальцами и начиная двигаться, трением ткани о ткань и скрытыми под ними органами разжигая в уже довольно возбужденных телах пламя желания и страсти.
Общее на двоих дыхание и давно смешанный вкус, тихие стоны, пропетые хором, и отчаянные движения навстречу – поцелуй набирал обороты, разрушая границы терпения и выдержки обоих, уничтожая остатки неуверенности и скромности Йена, позволяя Микки опустить ладонь ниже и проникнуть кончиками пальцев под пояс его брюк.
Коротко стриженные ногти царапали кожу, выгибая долговязую фигуру на подушках дивана, способствуя продвижению настойчивой руки вглубь штанов рыжего, добираясь до цели – плотная ягодица Хранителя не поместилась в небольшой ладони, но сам факт того, что ее хозяин, наконец, познакомился с нею, едва не заставил брюнета кончить.
– Блять, – выдохнул в губы Йена Милкович, разрывая их контакт и выдергивая руку, резко выпрямляясь и усаживаясь на его бедра, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию черных брюк. – Можно? – запоздало попросил он разрешения, заглянув в потемневшие изумрудные глаза, читая в них вполне ожидаемый ответ.
Приспуская штаны вместе с белоснежными трусами, Микки улыбнулся на полустон-полукрик, послышавшийся сверху в момент, когда резинка боксеров задела головку розового органа, и пополз по дивану дальше, наклоняясь и целуя грудь Хрантеля, губами своими чувствуя каждый удар бешено колотящегося сердца.
Напряженный живот Йена стал следующей остановкой – длинными мазками слюны и следами зубов, брюнет разукрасил каждый его сантиметр, вслушиваясь в увеличившие свою громкость и частоту стоны, перешагнувшие на следующую октаву, с каждым новым поцелуем спускаясь все ниже, выпустив из груди весь воздух и опалив горячим дыханием нервные окончания вздрогнувшего тела, когда на нижней губе своей он почувствовал первое щекочущее прикосновение темно-рыжих волосков.
Неужели, они, и правда, сделают это сегодня?
– Увижу хоть намек на туман, хер оторву, – устраиваясь на голенях Хранителя, предупредительно прорычал Милкович, расстегивая собственные штаны и облизывая губы в предвкушении. – Улетишь на свое блядское облако – он останется здесь, – обхватив адресата обозначенных угроз правой ладонью у основания, выдохнул Микки и наклонился вперед, скользнув кончиком языка по сочившейся влагой дырочке на его головке.
В оглушительном крике Йена, отразившемся от стен и упавшем на пол, находя ответ – рыжий не сможет даже глаз открыть сейчас, не то что переместиться.
Ускоряя движения руки в своих штанах, отчаянно надрачивающей напряженный до предела орган, брюнет сжал пальцами яички рыжего другой, заглатывая его член до самого основания, чувствуя тепло мягкой головки, проскользнувшей в его горло, и резко остановился, гася рвотный рефлекс поворотом кулака на своем стояке, предвещая скорый оргазм.
Сгибаясь в спине и расставляя ноги шире, Милкович чуть приподнял голову и нырнул обратно, не сумев повторить это движение еще раз из-за вцепившихся в его волосы длинных пальцев, путающихся в растрепанных прядях и заставляющих остаться на месте.
Отпустив напряженную мошонку Йена, парень скинул со своей головы требовательную ладонь, боковым зрением отметив скопление ярких серебристых искр на ее коже, и начал быстрые движения головой, понимая, что сам он больше сдерживаться не сможет.
Несколько скольжений вверх-вниз его губ по стволу и поддерживающей заданный ритм правой руки в штанах, принесли ожидаемые результаты – мощно кончая в кулак, Микки громко простонал с членом Хранителя во рту, позволяя копившемуся все время минета удовольствию в паху рыжего вырваться наружу.
Украшая свой живот длинными полосками спермы под пристальным взглядом голубых глаз, Йен выгнулся дугой, пальцами ног цепляясь за ткань подлокотника, вдавливая затылок в подушку дивана и теряя весь воздух.
Затуманенным оргазмом мозгом едва сумев разобрать озвученное снизу довольно облизывающимся Милковичем:
– Бля, я думал, тут тоже с подсветкой будет.
***
Склонившись над Чашей, Йен наблюдал за мелькающими на ее поверхности картинками, улыбаясь отражению о чем-то увлеченно спорившего с сестрой Микки, пальцами скользя по ровной поверхности треснутой плитки, натыкаясь лишь на одну глубокую борозду.
Усмехнувшись отправленному в спину девушки среднему пальцу брюнета, Хранитель поднял руку, чтобы очистить водную гладь от образов Милковичей, но вмиг изменившееся выражение лица Микки, доставшего из кармана свой мобильный и ответившего на звонок, заставило передумать.
А задрожавшая в его руках душа, на глазах чернеющая из-за появления сотни новых трещин, разбежавшихся от центра к краям – остановиться сердце.
Tbc…
========== 14. Признания ==========
Комментарий к 14. Признания
Привет всем!
Да, Ваш блудный автор наконец вернулся на просторы ФБ и теперь твердо намерен без остановок и тормозов закончить пару оставшихся работ =]
Прошу прощения у всех, кто меня потерял и ждал, за пропажу, на то были свои причины. Но теперь с ними покончено, и я клятвенно обещаю равномерный и скорый выход новых глав, а через пару-тройку неделек и «The End» в своих фиках.
И, конечно, я не могу не поздравить Вас с прошедшими праздниками!
Хоть я и отмечал их антибиотиками, дух Рождества и Нового Года во мне все же трепыхается.
Поздравляю всех с Новым Годом и желаю Вам самого прекрасного и настоящего!
Спасибо, что Вы здесь, со мной и моими героями =D
TBC
Разгоняя клубы полупрозрачного тумана подолом своей мантии, молодой Хранитель спешил в апартаменты Верховного, надеясь получить обещанный ответ на беспокоивший его уже довольно продолжительное время вопрос, прижимая к груди теплую каменную пластину, которую рыжеволосый молодой человек не выпускал из рук даже во время сна.
– Пап, ты сказал… – плотно прикрывая за собой дверь, тихо проговорил Иоанн, но вынужденно замолчал на полуслове, в большой светлой комнате вместо мужчины находя взглядом женскую фигуру. – Ой, прости, я думал отец здесь, – склонив голову в приветствии, разочарованно прошептал он, подходя ближе к повернувшейся к нему Хранительнице.
– Незапланированная встреча с Советом, – махнув рукой в непонятном направлении, ответила женщина, заглядывая в печальные зеленые глаза рыжего парня и спуская взгляд ниже, в длинных бледных пальцах его находя причины к прочитанным на изумрудной радужке эмоциям и чувствам. – Как дела с..? – едва дотрагиваясь до каменной плитки ладонью, поинтересовалась она, следуя рукой дальше и аккуратно сжимая пальцами предплечье молодого человека.
– Без изменений, – пожал плечами Иоанн, отстраняя от груди камень, разочарованно отмечая появление на нем еще нескольких тонких черных полос. – Отец сказал, что у него есть кое-какие догадки о причинах возникновения трещин, и я хотел поговорить с ним, – торопливо начал объяснять он, ногтями царапая испещренную шрамами поверхность, будто надеясь выскоблить их, но, как и сотня предыдущих попыток, эта также не увенчалась успехом.
– А ты не пробовал еще раз поговорить об этом с самим мальчиком? – конечно, женщина знала, что рыжеволосый Хранитель сделал все возможное, чтобы самостоятельно узнать о причинах происходящего, но ее желание помочь отчаявшемуся молодому человеку не находило других вариантов.
– Он уверяет, что с ним все в порядке или вообще не отвечает, – выдохнул Йен, кусая нижнюю губу в признанном поражении. – А если я начинаю настаивать, вообще прогоняет прочь, – потупил взгляд он, вспоминая недавнюю ссору с Микки, из-за которой вот уже почти неделю рыжий вынужден был наблюдать за ним лишь в отражении Чаши, не осмеливаясь спуститься к подопечному.