кухонные поверхности.
— После прошлого вечера нам придется сильно постараться, чтобы навести здесь порядок, —
сказал он ей. — Я бы хотел, чтобы ты согласовывала со мной подобные вещи.
Анжелика выслушала каждую жалобу, выглядя все более напряженной.
— Вообще-то, в субботу вечером меня не будет, — сказала Саша. — И вам советую уйти.
— Куда ты собралась? — спросил Титус. — Не стоило ли для начала спросить у нас?
Несмотря на то, что Саша ожидала подобной реакции от отца, это не помешало ей едва ли не
задохнуться от возмущения.
— Ладно, как скажешь, я собираюсь на свидание. Джек пригласил меня на ужин.
— Веганская еда? — фыркнул Иван. — Это не свидание, а сплошное разочарование.
Саша лишь уставилась на брата, сидевшего напротив, словно предлагая ему посмотреть на
свое собственное отражение в ее глазах.
— Тебя разве шахматы не ждут? — спросила она. — Пешки, знаешь ли, сами собой не
движутся.
— Что ж, думаю, это мило! — Анжелика попыталась придать голосу веселости, чтобы
поддержать дочь. — Но, думаю, ты должна убедиться, что во время обеда поешь правильно.
— А ну-ка молчать! — Титус поднял руки, привлекая внимание. — Саша, нам нужно
поговорить с этим юношей. Это называется ответственное родительство. Мы не можем позволить
нашей дочери гулять с кем попало. Нужно удостовериться, что для него твои интересы превыше
всего. И только тогда я смогу одобрить или запретить твое свидание.
— Папа! — Саша, вставая, оттолкнула стул, отчего он шумно заскреб по плитке. — Ты
ведешь себя необоснованно. Я достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения.
— Сядь и ешь, — приказал Титус.
— Я уже не голодна, — сказала ему Саша. — Мам, прости.
Анжелика жестом попросила ее выйти из комнаты. При таких обстоятельствах это было
лучшим выходом и для дочери, и для отца.
— Мы еще об этом поговорим, — сказал Титус ей вдогонку, на этот раз повысив голос.
— Не о чем говорить.
Саша смерила его испепеляющим взглядом и ушла, закрыв за собой дверь.
— Минуточку, юная леди! Последнее слово в этом доме отнюдь не за дочерью!
Спустя мгновенье, под взглядами сына и жены, Титус Саведж поплатился за нарушение
спокойствия. Запищала и затрещала радио-няня.
— Фарш!
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
3
Олег Федорович Завадский, бывший офицер русской Красной Армии, взял щепотку корма
для рыб и бросил его в аквариум. За этим занятием его и нашла Саша, открывшая дверь.
— Деда, привет. Что случилось?
— Ты знаешь, что золотые рыбки размножаются быстрее остальных? — спросил он, сквозь
стекло вглядываясь на двух жителей аквариума, поедающих хлопья.
— Из-за короткой памяти? — Саша закрыла за собой дверь. — Могу представить, как иногда
хочется забыть всех бывших и начать все заново.
Олег задержал взгляд на внучке, прежде чем снова вернуться к рыбкам.
— Ответ кроется в рыбьей муке и рыбьем жире, — сказал он ей и повернулся, показывая
тарелку в руках. — Они занимают основное место в их рационе. Питаясь себе подобными, они лишь
процветают. Да, ты можешь предложить им растительные заменители, но они быстро зачахнут, а я
хочу для своих крошек только лучшего.
Олегу, в семье просто деду, оставался ровно год до того момента, как он отпразднует
столетие жизни. Как и сын, Титус, он имел лысину и густые брови. В облике сморщенного и
видавшего виды мужчины самым поразительным была его длинная седая борода. Она заставляла его
казаться безмерно мудрым, похожим на человека, который выпустил несколько томов объемных
русских романов. В один прекрасный момент его взгляд мог пленить вас. А в другой вы могли
принять его за пропащую душу, кричащую о помощи в переулке. С того момента, как выпали его
последние зубы, дед предпочитал пюреобразную пищу. И что бы ни было в меню, Анжелика просто
пропускала все через блендер, после чего он благополучно поедал пищу. Как и все остальные члены
семьи, дед наслаждался остатками вчерашнего ужина. Его чаша с соломинкой, через которую он ел,
стояла на подоконнике на подносе.
— Принести? — спросила Саша, заметив чашу.
— Подождет, — ответил ей дед. — Задержись на минуточку. Я слышал все, что только что
происходило внизу.
Дед занимал чердак семейного дома. Титус превратил мансарду в простые, чистые и светлые
комнаты, когда дед переехал к ним после кончины жены. Саша и Иван росли, когда он уже жил с
ними. Он не слишком часто покидал свою комнату. Но его дверь всегда была открыта для тех, кто
желал провести с ним время. Саша считала себя счастливицей. Олег был не из тех дедушек, которые
складывали руку лодочкой около уха и что-то невнятно бормотали. Прежде всего, ему нравилось
слушать так же, как и говорить, потому после ссоры с отцом Саша и отправилась наверх.
— Почему он пытается все контролировать? — спросила она, присаживаясь рядом с дедом,
заканчивающим со своим пюре. — Иногда кажется, что он хотел бы, чтоб у меня был выключатель,
которым можно было бы щелкнуть в случае, если я не оправдываю его надежд.
— Это из-за Джека? — спросил он, поставив чашу рядом с аквариумом. — Иван мне все
рассказал.
Саша закатила глаза.
— Значит, ты знаешь, что он вегетарианец.
Дед прошел через комнату. Он выглянул через окошко в крыше. Полноценных окон на
чердаке не было. Лишь несколько маленьких окошек, открывающих вид на небо, да картины на
стенах с семейными портретами и пейзажами из его прошлого.
— Это худшее, что может случиться с человеком, — сказал он. — И твой отец лишь пытается
оградить тебя.
— Он всегда таким был? — спросила Саша, когда дед присел рядом с ней. Тот кивнул,
рассматривая внучку.
— С детства. Но ты должна понимать, почему семья так важна для него. Он знает о своих
корнях, Саша. У меня ничего не было. Мы с твоей бабушкой приехали сюда с лохмотьями за спиной.
Мы словно в аду оказались. Опыт изменил нас, а у него оставил сильное чувство, что выжить в этом
мире можно лишь держась вместе. Что мы и сделали, — сказал он под конец и посмотрел на стол, —
во время осады.
Перевод группы vk.com/dreamandrealisalive
Саше не нужно было просить деда объяснить. Не потому, что она боялась многочасового
рассказа об исторических временах. Когда он впервые поделился воспоминаниями о происходящем
во время Второй мировой войны, Саша и Иван сидели, едва дыша. Когда он завершил рассказ, обоим
внукам стало ясно, что услышанное нельзя рассказывать вне дома. И только позже, после следствия,
стало ясно, что в саге о семье Саведжей Олег — актер первого плана.
Без сомнений, военный опыт деда внес свой вклад в их понимание семьи. Олег Федорович
Завадский, наряду с остальными жителями Ленинграда, терпел немыслимые лишения, когда
вражеские силы окружили город и отрезали от остального мира. В течение более двух лет, в том
числе жестоких, суровых и горьких зим, никто не мог выбраться за границы города, а почти все пути
снабжения были перекрыты. Люди жутко страдали без пищи. От голода умерло почти полтора
миллиона человек. А выжившие были вынуждены испытывать пределы находчивости. По мере
роста голода люди собирали в лесу ягоды, после чего перешли к охоте на птиц и крыс. Позже,
уничтожив едва ли не всех животных, они отчаянно варили бульоны из кожаных ремней и
слизывали клей с обоев. Олег был из их числа. Оставшись в родном городе с невестой, которую
должен защищать, он пообещал себе, что переживет этот ужас любой ценой.
На город напали. Здания лежали в руинах, а вдоль улиц были разбросаны человеческие тела.
Недели сменялись месяцами, и люди привыкали к смерти. Она стала частью повседневной жизни, а