Служит коммерции мира в богатствах Времени,
Рассекая пену великого моря, окруженного сушей,
Чтоб достичь огней неведомой гавани в странах далеких
И открыть рынки для искусств жизни богатых,
Роскошные кипы, статуэтки резные, полотна окрашенные,
И безделушки в камнях драгоценных для забавы ребенка,
И скоропортящиеся продукты труда тяжкого,
И непрочные великолепия, завоевываемые и утрачиваемые днями.
Или проходя через ворота из столбов скал,
Океаны безымянные еще пересечь не рискуя
И путешествовать в грезу далей,
Он плавает близко к берегам незнакомым
И на бурных островах находит новые гавани,
Или, ведомый верным компасом в его мысли,
Он ныряет в светлый туман, что прячет звезды,
Правя на торговых маршрутах Неведения.
Нос его корабля пробивается к берегам, еще неоткрытым,
Он на невообразимые континенты решается:
Искатель островов Счастья,
Он оставляет последние земли, самые далекие пересекает моря,
Он поворачивает к вечным вещам свои символические поиски;
Жизнь меняет для него свои возводимые временем сцены,
Свои образы, вуалирующие бесконечность.
Границы земли отступают и земной воздух
Вокруг него свою полупрозрачную вуаль не развешивает.
Он пересек границу смертной надежды и мысли,
Он достиг конца мира и в запредельное всматривался;
Глаза смертного тела погружали свой взгляд
В Глаза, что смотрят на вечность.
Более великий мир путешественник Времени должен исследовать.
Наконец, пение на высотах он слышит
И далекие речи и неведомое все ближе становятся:
Он пересекает границы незримого
И проходит за грань смертного зрения
К новому видению себя самого и вещей.
Он — это дух в незаконченном мире,
Не знающий этого путника и себя не могущий узнать:
Поверхностный символ его бесцельного поиска
Принимает более глубокие значения в его внутреннем видении;
Его поиск есть поиск тьмой света,
Смертной жизнью — бессмертия.
В сосуде воплощения земного
Поверх тесных оград ограничивающего чувства
Он глядит на магические волны Времени
Где ум как луна освещает темноту мира.
Там показываются, всегда от глаз отступающие,
Словно в дымке разреженной набросанные светом мечты
Очертания мистичного смутного берега.
Моряк в Несознания море бездонном,
Он плывет через звездный мир мысли
На палубе Материи к духовному солнцу.
Сквозь шум и многоголосый крик,
Сквозь восхитительные непостижимые безмолвия,
Через странный окружающий мир под небесами божественными,
За пределы земных долгот и широт,
Его цель установлена вне границ всех нынешних карт.
Но никто не знает мест, куда через неизвестное он направлялся,
Или какую секретную миссию дала великая Мать.
В сокрытой силе ее всемогущей Воли,
Ведомый ее дыханием через вздымающиеся глубины жизни,
Через рев грома и безветренную тишину,
Через туман и мглу, где ничего больше не видно,
В своей груди он несет ее скрепленные печатями приказы.
Он узнает позднее, открыв сценарий мистический,
К пустому ли порту в Незримом
Идет он, или, ее вооруженный указом, к тому, чтоб открыть
Новый разум и новое тело в городе Бога
И поместить Бессмертного в дом его славы,
И сделать конечное одним с Бесконечностью.
Через пустыню соленую лет бесконечных
Ветры ее океана гонят его лодку скитающуюся,
Космические волны плещут в его продвижении,
Ропот вокруг него, опасность и зов.
Всегда он следует в ее силы кильватере.
Под парусами плывет он сквозь жизнь и смерть к другой жизни,
Он путешествует через бодрствование и через сон,
Сила есть в нем от ее силы оккультной,
Что связует его с его собственного творения судьбой,
И никогда не сможет отдохнуть Путешественник могучий
И никогда не сможет мистический прекратиться вояж,
Пока неведающие сумерки не поднимутся с души человека
И утра Бога человеческую ночь не охватят.
Так долго, пока длиться Природа, он — тоже там,
Ибо то несомненно, что одно есть он и она;
Даже когда он спит, в своей груди ее он хранит:
Кто б ни покинул ее, он не оставит,
Чтоб покоится без нее в Непознаваемом.
Здесь есть истина, чтобы узнать, работа — чтоб делать;
Ее игра есть реальность; Мистерия, им исполняемая: