Чудо-ткань неисчислимого знания,
Искусства божественного изобретения компендиум[2]
Она комбинировала, чтобы сделать нереальное истинным
Или освободить реальность подавленную:
В своей чудесной неогражденной стране Цирцеи
Она пасет свои перепутанные оккультные могущества;
Ее мнемоника ремесла Бесконечного,
Струи каприза сублиминального скрытого,
Ярлыки волшебства Несознания,
Суверенной Истины без закона свобода,
Мысли, что были рождены в мире бессмертных,
Прорицания, что прорываются из-за гробницы,
Предостережения демонического внутреннего голоса,
Пророчества первые проблески и прыжки молниеносные
И намеки, входящие во внутреннее ухо,
Вмешательства резкие, непреклонные и абсолютные,
И Суперсознания необъяснимые действия
Соткали ее сбалансированную паутину чудес
И судьбоносную технику ее искусства огромного.
Это странное царство перешло на его попечение.
Чем больше сопротивляется кто-то, тем она больше любит,
Свои владения великие, свою силу и свои знания
Она отдала, принужденная, с неохотною радостью;
Самую себя она отдала для восторга и для использования.
Свободная от отклонений в глубоких путях,
Она открыла те цели, для которых она была создана:
Она повернула против злодея, которому она помогала,
Свою вооруженную ярость, свои незримые средства убийства;
Свои опасные настроения и произвольную силу
Она отдала на службу души
И под контроль воли духовной.
Более великий деспот смягчил ее деспотизм.
Атакуемая, застигнутая врасплох в крепости собственной самости,
Завоеванная своим собственным царем неожиданным,
Осуществленная и выкупленная, тем, кто был у нее в рабстве,
Она уступила в побежденном экстазе,
Ее запечатанная герметическая мудрость у нее была вырвана,
Фрагменты мистерии всемогущества.
Границей суверенной является оккультная Сила.
Страж преддверия Запредельного за земной сценой,
Она направляет в русло вспышки Богов
И прорезает сквозь перспективы интуитивного зрения
Длинную дорогу открытий мерцающих.
Близко миры чудесного Неизвестного были,
Позади нее невыразимое стояло Присутствие:
Ее царство их мистические получало влияния,
Их львиные силы под ее ногой пресмыкались;
Будущее за их дверями спит неизвестное.
Инфернальные пучины зияли вокруг шагов души
И звали к ее восходящему зрению пики божественные:
Бесконечный подъем и авантюра Идеи
Там неустанно искушала разум исследующий
И бесчисленные голоса посещали очарованный слух;
Миллионы фигур проходили и исчезали из виду.
Это была передовая линия в тысячу раз большего дома Бога,
Полусокрытого Незримого начала.
Магические подъемы входа мерцающего
Дрожали в полутени завуалированного Света,
Площадь мистического транспортного движения миров,
Балкон и чудесный фасад.
Над ней необъятности светлели высокие;
Все неведомое выглядывало из безграничности:
Оно обитало на краю Времени, часов нет в котором,
Всматриваясь из некоего длящегося вечно Сейчас,
Его тени, мерцающие рождением богов,
Его тела, Бестелесного сигналами служащие,
Его лбы, Сверхдушою пылающие,
Его формы, спроецированные из Непознаваемого,
Его глаза, мечтающие о Несказанном,
Его лица, всматривающиеся в вечность.
Жизнь в нем изучала свою огромную подсознательную обратную сторону;
Маленькие фасады были отворены на незримые Шири:
Ее бездны стояли нагие, ее далекие трансцендентальности
Пламенели в прозрачностях полного толпами света.
Гигантский порядок здесь обнаруживался,
Чьими кисточками и бахромой протянувшейся
Скудное вещество наших материальных жизней является.
Эта очевидная вселенная, чьи фигуры скрывают
Секреты, поглощенные в суперсознательном свете,
Писала ясные буквы своего кода пылающего:
Карта тонких знаков, превосходящая мысль,
Была повешена на стене глубочайшего разума.
Освещая конкретные образы мира,
В многозначительные символы своим сиянием их превращая,
Интуитивному толкователю она предлагала
Свое отражение вечной Мистерии.
Поднимающиеся и нисходящие между полюсами жизни
Серии царств расположенного по рангу Закона