Высокое Присутствие трудилось позади двусмысленной завесы:
105. Оно ковало для Ашвапати почву, чтоб вынесла она Титана вес.
И очищая полуотёсанные блоки природной силы,
Оно вмуровывало его душу в скульптурное изображенье бога.
Творец материи чудесной для наших «я»,
Над сложным и высоким замыслом своим трудясь
110. В безбрежной мастерской космического мира,
Лепил ритмично части существа во Времени своём.
Внезапно чудо запредельное явилось:
То в муках родовых в оккультном лоне жизни
Его Величество, сокрытое под маской, безупречно очертило
115. Задуманную им вершину всего того, что до́лжно быть.
Венец архитектуры всех миров,
В котором Небо и Земля таинственно переплелись, -
Божественность соединил он с планом смертным.
В тот час Провидец был рожден — блистательный гость Времени.
120. Освободился ум его от тех ограничений, что вводит Небо.
Грифоны — стражи Дня и Ночи — отступили,
И в Небе этом, ранее закрытом, прореха вскрылась;
Вернулось к прошлым целям сознательное существо его:
Ориентиры слабой личности исчезли,
125. И остров его эго соединился с материком своим.
Преодолён был этот мир доселе жестко ограниченных созданий:
Барьеры пали, и к Неизвестному открылась жизнь.
Все соглашенья прошлых пониманий были отринуты,
И, удаляя подчиненья строгое условие,
130. Был договор души с неведеньем Природы расторгнут.
Все мрачные запреты существа были отброшены,
И интеллекта яркая тяжелая узда разрушена,
И истина, отныне полная, нашла себе обширное небесное пространство,
И зрение небесное теперь всё видело и знало,
135. И безграничным светом стал разум, ограниченный доселе,
И с бесконечностью отныне «я» смертное соединилось.
Его движенье с той поры напоминало полёт орла.
Закончился период ученичества, Неведеньем ведомый,
И Мудрость подняла его на уровень искусных мастеров,
140. Души небесным каменщиком сделав,
Чтоб тайный дом Бессмертия построить,
И претендентом стать божественного Вневременья:
Власть и свобода к нему воззвали с тех высот;
Над сумерками разума и ночью жизни, ведомой звездами,
145. Заря блеснула дня духовного.
Был в полном единении Ашвапати с обширной сущностью своей,
И с каждым разом реже все его поступки определялись человеческой природой;
Бо́льшее существо увидело мир бо́льший.
Бесстрашное стремленье к знанию осмелилось стереть
150. Границы безопасности, очерченные Разумом, которые препятствуют
Его полёту и погружению души внутрь Бесконечья.
Неспешными, свободными, обширными деянья Ашвапати стали,
И даже первые его шаги земные, мелкие ограниченья устранили.
Руками, подкрепленными Энергией преображенья,
155. Он ухватил без промедленья, как лук титана,
Лежащие в глубокой тишине в подвале тайном запечатанном
Те силы, что без пользы спят внутри всех нас.
Он чудо превратил в обычную работу
И сделал повседневной частью всех божественных деяний,
160. Вполне естественных для уровня такого.
Усилия, что делал он, могли бы вдребезги разрушить силу сердца смертного,
Но совершались в царстве том они с могучей простотой;
И цели ставил он великие для повседневных дел Природы:
Сплошным потоком шли к нему дары божественного духа,
165. Поскольку были привилегией и принципом подобной жизни.
Восторг глубокий приносило очищенное восприятье мира,
А внутреннее видение не ожидало долгих размышлений:
Природу всю оно охватывало взглядом быстрым и простым,
В суть самую всего вокруг оно смотрело;
170. Стал Ашвапати видеть душу, не обманываясь больше формой.
И восприятье чистое его то знало в людях, что таилось неизвестным в них;
Оно улавливало суть идеи в самом уме, желание любое — в сердце;
Оно срывало серые покровы тайны с побуждений,
Которые скрывали люди от собственного взора.
175. Он чувствовал, как жизнь, стучащая в сердцах других людей,
Вторгается в него с их горем или счастьем;
Невысказанные их надежды, гнев, любовь
Захлестывали волнами его или потоками вторгались
В ничем не замутненный океан его покоя.
180. Он слышал звуки мыслей, что нисходят свыше
И отражаются под сводами других умов;
Попали в поле зрения его потоки мыслей мира;