– У нас нет влемени! – Полубарон Фафл покачал головой. – Кому нузно это лозовое недолазумение?
– И вправду, барон дело говорит! – вмешался комар, незаметно подмигнув Савве. – Не нужно искать вашего Пусика. Это слишком опасно.
– Ах так?! – вскинулся Фафл. – Я пеледумал! Идём искать Пусика! Немедленно!
И они пошли.
Чем дальше продвигались друзья, тем мрачнее становилось вокруг. Где-то вдали ухала сова, а скрюченные ветви деревьев, казалось, так и норовили схватить путешественников за шиворот. Даже наступивший рассвет не смог разогнать мрачные краски.
– Засада! – зарычал вдруг Анга.
И тут же со всех сторон на них выскочили высокие и тощие люди, вооружённые длинными копьями! Это были болотные жители.
Савва и его спутники приняли бой, но силы оказались неравны. Вскоре друзья были зажаты в кольцо врагов, захвачены в плен, связаны и доставлены в болотную деревню.
Гулко стучали барабаны. Болотное племя праздновало победу. Савве стало страшно: что эти люди собираются делать с пленниками? Вдруг у болотных племён есть обычай съедать побеждённых?..
Савву и его друзей вывели на поляну, где на высоких шестах стояла пирамида. Такие, как слышал мальчик, древние люди строили для своих божеств. Вход в пирамиду был занавешен тяжёлой красной тканью.
– О великий Макатунга! – воззвал одноглазый старик, выделявшийся среди соплеменников богатым ожерельем и посохом. – Яви нам свою волю!
Старик упал на колени, а вслед за ним и остальное племя.
– Скажи, о Макатунга, даруешь ли ты жизнь чужестранцам или нам нужно их убить? – прокричал старик.
Красная занавесь чуть заметно дрогнула. Савва и его друзья замерли. Что за божество у этих диких людей? Наверняка оно столь же ужасно, как здешние болота! Можно не сомневаться, что у чудовища множество щупальцев и пасть, полная самых острых зубов…
Тут занавеска отодвинулась, и перед пленниками появился… Пусик! Но как странно он выглядел! На его голове красовалась корона со множеством подвесок, украшенная изображением зелёной лягушки, на лапках звенели браслеты, а тело оказалось облачено в нечто вроде узорного халата.
– Пусик?! – удивился Савва.
– Макатунга! – пропищал Пусик, скорчив мордочку так, словно проглотил какую-то очень кислую ягоду. – О моё племя, слушай мою волю. Пусть чужестранцы умрут!
Савва, Анга и Фафл в изумлении посмотрели на Пусика.
Тут же десятки копий уткнулись в друзей.
– Ладно, я пошутил. – Пусик хихикнул, махнул лапкой, и оружие опустилось.
– Идёмте со мной. – Старик поманил друзей за собой в одну из хижин. – Я – Ши-Ша шаман болотного племени, и мне нужно с вами поговорить.
– Здравствуй, Анга, – приветствовал волка старый шаман. – Я рад, что у тебя всё хорошо. И прости наших воинов, они лишь исполняли свой долг.
– Ничего страшного, – буркнул волк. – Нас всего-то едва не убили!.. Кстати, а что за божество у вас вдруг появилось?
– О, это великий Макатунга! – воскликнул старик и сел на циновку. – Легенды нашего племени гласят, что бог заблудился. Нам нужно отыскать его и отправить обратно на небо.
– То есть убить?! – ахнул Савва.
– Ну да. – Шаман пожал плечами. – Можно сказать и так, хотя боги не умирают, они возвращаются к себе!
Друзья переглянулись. Бедный Пусик! Он даже не догадывался, какая страшная участь его ждёт! Савва поклялся себе, что обязательно спасёт ушастого.
– Представь нам, Анга, своих спутников, – продолжал старый шаман. – Мы давно ждали этого мальчика.
– Меня? – удивился Савва.
– Да, – кивнул старик. – Нам очень нужен герой с сердцем настоящего воина!
– Где гелой? – Полубарон Фафл подскочил и огляделся. – Это он-то гелой?! Ха-ха-ха!
Но никто не подхватил его смех, и полубарон, смутившись, замолчал.
– Это так, дедушка!
В хижину проскользнула девочка. У неё была смуглая кожа, чёрные волосы и огромные глаза, которые, казалось, заглядывали прямо в душу.
– Это моя маленькая Нанти, – с гордостью представил её шаман. – Покажи им наших врагов, внученька!
Девочка подвинула к себе выбеленный временем череп и зашептала над ним. И вдруг пустые глазницы зажглись странным голубоватым светом, а в черепе, словно в зеркале, появилось изображение. Друзья увидели огромную трёхголовую обезьяну, которая что-то говорила своим слугам.