Пока оглядывалась в поиске моих змеечек... Эм... Ведьмочек – да что такое, оговариваюсь и оговариваюсь, наверно, на меня общение с ректором так плохо влияет! – в голову пришла закономерная мысль: зачем все они там толпятся?
У нас какая-то благотворительная акция, о которой я не знаю?
Может, что-то типа: «Дай котлету голодающему студенту, не будь жадиной?».
Или, может, на площадке ректор стриптиз собрался устраивать, и они в ожидании?
Но что тогда там делают парни?
Тьфу, ты!
Дала себе мысленный подзатыльник: «Мира, запомни: ректор и околопостельная тема – не для тебя! Запомнила? Поняла? Замечательно. Едем дальше...».
Где моя группа?!
– Э-ге-гей! Змеечки мои! Где вы? – сложив руки рупором, закричала я. – Ау-у! Ваша староста пришла, расписание принесла!
Не, ну я так не играю!
Я тут ради них старалась, к декану ходила, с ректором разбиралась, а они шляются непонятно где!
Но уже через несколько секунд показались все мои ведьмочки – все одиннадцать. Они нестройным хором поздоровались со мной, а я, прищурив глаза, оценивала их внешний вид.
Платья почти у всех порваны, шнуровки на лифах не стянуты, шляпы, которые должны «стоять», висят немой укоризной всем жмотистым жмотам, которые не расщедрились на их починку. А чулки – если их еще можно назвать таковыми – олицетворяли собой наглядную иллюстрацию к словам «дыра», «дырища», «дырочка». Их можно в музей выставлять и экскурсию проводить.
Очень вовремя прилетела Метюша. Радость моя, знает, когда она нужна! Я перехватила ее поудобнее и стала ею поигрывать.
– Так... – неодобрительно начала я. – Это что за внешний вид?!
Девочки переглянулись, и все как одна потупили взор. Сговорились, значицца...
Я прищурилась.
– По какому поводу забастовка? – спросила я грозным тоном.
И тут все они начали говорить, перебивая друг друга. Но главную мысль я поняла.
Форма шилась не на каждого студента, а обновлялась раз в три года, исключая чулки. И ведьмы решили провести незапланированное обновление своих платьев и шляп, потому что предстать перед новым ректором в старой форме – настоящее кощунство.
– Дуры! – рявкнула я. – Бестолочи! Как вы могли?! Нет, ну как вы посмели?!
– Ну, Мира, мы же хотели как лучше... – начали они.
– А со мной посоветоваться было в лом?! У-у-у, тихушницы! Предательницы! Как вы посмели организовать такой кипиш, не уведомив при этом свою старосту?! Армия воюет, а генерал – не в курсе! Что за безобразие?! – возмущалась я.
Они состроили виноватые мордашки.
Я потерла лоб. Как выбраться из этой ситуации?
По идее, я сейчас должна была написать рапорт куратору на новую форму в связи с тем, что старая пришла в негодность. Он должен рассмотреть обстоятельства, из-за которых одежда была испорчена, и поставить расходы на баланс академии или потребовать возмещение ущерба с ведьмочек. Это же еще одна головная боль!
– Кто придумал? – спросила тихо, но угрожающе.
– Я, – ответила Лола, маленькая худощавая тихоня с наполеоновскими планами.
Знаете выражение «В тихом омуте гомункулы водятся...»? Вот это – про нее.
У меня буквально задергался глаз. Из ноздрей разве что огонь не валил!
«Спокойно, Мирочка, спокойно. Ты хорошая, в меру добрая ведьма, и тебе совершенно не хочется убивать этих будто из подворотни вылезших пигалиц...», – успокаивала я себя.
– Хо-ро-шо, – протянула я по слогам. – Назначаю тебя ответственной за получение новой формы для вашего диверсионного состава.
Лола кивнула, а Метя, вырвавшись из моих рук, шлепнула эту малолетнюю террористку по мягкому месту.
– Ай! – вскрикнула она.
– Знай наших, – мрачно прокомментировала я.
Вот чувствовала я, что за испорченное казенное имущество все равно придется мне отвечать.
И-эх...
Надавать бы им по шеям! Или лучше прикопать по-тихому, чтоб не мучится, а на совете старост вытирать крокодильи слезы платочком и приговаривать:
– Я старалась держать себя в руках... Ну не шмогла я, не шмогла...
Я рыкнула, топнув ногой от бессилия:
– Вот ведь, болотницы! Ума нет – хоть бы взяли взаймы у кого! Вандалки малолетние! – ругалась я, стараясь выпустить всю отрицательную энергию. – Змеюки подколодные!
– Нет, а что ты нас ругаешь?! Мы виноваты, что ли? – заявила Дриала, уперев руки в бока.
Высокая и стройная блондинка с размерами девяносто-шестьдесят-девяносто, самая зазнаистая зазнайка, считает себя лучше и умнее всех, а также думает, что она никогда ни в чем не виновата.
– А кто же?! – рявкнула я так, что глаз дернулся.