Я оглядела белые стены, улыбнулась вахтерше-гномихе, которая ответила мне такой же радостной улыбкой. С бабой Симой нам повезло, в отличие от других злых и вредных комендантш, она была очень милой, а также любила пить чай, чем мы бессовестно пользовались и подкупали ее.
Я – теперь уже медленно, стараясь впитать в себя дух общежития – стала подниматься по лестнице.
Второй этаж. Третий. Четвертый.
Вдох-выдох.
Пятый этаж.
И-йес!
Снова побежала.
Вот и комната. Распахнула ее.
– Алька! – крикнула я.
– Мира! – также восторженно вторила подруга, которая бросила вещи и побежала меня обнимать.
Мы пищали и визжали, пока на нас не стали орать.
Все же решив, что поделиться впечатлениями можно и в комнате, благоразумно вошли внутрь и закрыли дверь.
– Рассказывай! – тут же потребовала подруга.
Про шкалу паршивости еще не забыли?
Хорошо, потому что настроение стало медленно но верно подниматься по ней.
– Аля, вот умеешь ты настроение испортить, – буркнула я.
– Ой, брось! Сейчас я чаек заварю, мы посидим, поболтаем! – воодушевленно щебетала подруга.
Я же такой радости больше не ощущала.
Кинула вещи на пол и обняла метелочку.
Эх-х-х...
Жаль, что оживляющее заклинание только на третьем курсе проходят, я уверена – моя метелка была бы замечательной подругой. Но, к счастью, бытовые заклинания на первом курсе мы прошли, поэтому, буркнув его, я стала мычать себе под нос песенку и дирижировать пальцем.
Зачем сии действия были нужны?
Да тут такая история получилась...
Заклинания у меня работали через одно место. Просто не давались...
Ну...
Ни в какую, а потом как-то так получилось...
Получилось, что под музыку швабры начали мыть полы, щетки – подметать, чайник – кипятиться, а вещи – развешиваться по местам. Кстати, заклинание оживления из той же области, только более усложненное.
Когда последний сапог с важным видом пропрыгал до шкафа и аккуратно там уселся, я прекратила петь и села на кровать.
Чайник уже закипал, а подруга накладывала сушеные травки в кружки.
Я мельком наблюдала за ней.
Аля выглядит, как настоящая ведьмочка: рыжие волосы до пояса, ярко-зеленые глаза, выдающиеся формы, веселый задорный характер и фундаментальный оптимизм. Я просто диву даюсь, где он у нее берется.
– Мира, признайся честно – ты влюбилась? – как бы между прочим спросила подруга.
Я аж закашлялась.
– С чего такие глупые выводы? – удивилась я.
– Просто ты такая счастливая в комнату залетела, я даже в первую минуту подумала: ты ли это? – усмехнулась Аля и подмигнула мне зеленым глазом.
Я тоже усмехнулась.
– Знаешь, и я задумалась: здесь ли ты, когда не увидела перед твоим окном очередь юношей на исполнение серенады.
Ведьмочка фыркнула и стала разливать кипяток по кружкам.
– Я всегда знала, что ты мне завидуешь, Мира. Но не боись – я выделю тебя кавалера из своих поклонников, – она хитро на меня посмотрела. – Танара, например, он, конечно, ценный приз, но мне для тебя, подружка, ничего не жалко.
Да уж...
Учитывая, что этот Танар – принц, то жертва действительно великая, но если вспомнить, что в пакет услуг также входит непомерное самомнение, нахальство, наглость и эгоцентрическое мировоззрение, то возникает вопрос: с чьей стороны, в общем-то, жертва?
Если с Алиной – что такое «сокровище» отдает?
Если с моей – что принимаю?
Но знаете, все эти черты, что я перечислила – цветочки, а ягодки – они еще впереди: у него нет чувства юмора, нет от слова «совсем», но что самое худшее – он свято верит, что оно – таки есть.
Вы, наверное, поняли, почему я не оценила такой щедрый подарок и усмехнулась.
– Спасибо, Алечка, – сладко пропела. – Как-нибудь обойдусь.
Тем временем, чай стоял передо мной и пленял своим запахом. В мире есть совсем не много вещей лучше Алькиного чая.
Я сделала неторопливый глоток, в нос ударил сладкий кружащий голову запах трав.
Божественно!
– Ты – волшебница, Аль! – восхитилась и сделала еще один глоток.
И вот, нет бы мне заподозрить неладное, видя, что эта козявка хитро улыбается, так нет же!
Наивная...
Что с меня взять?
К тому времени как моя кружка опустела, меня разморило, развезло, а потом и вообще...
Захотелось полетать.
Кое-как собрав уползающие испуганными тараканами мысли, спросила Алю:
– Паршивка ты эдакая, что было в чае?
– Всего лишь синь-корень! – невинно ответила она.