Дойдя до пятого этажа, стали слышать отрывки фраз: «Новый... Такие глаза-а-а... Такой мужчина... Раса... Не может быть... Посмотрел на меня... Я чуть в обморок не упала...».
От роя голосов буквально закладывало уши, не в силах вытерпеть пытку любопытством я открыла первую же дверь в жилую комнату и рявкнула:
– Отставить разговорчики в стр-рою!
Девчонки разом замолкли и удивленно посмотрели на меня.
– Так-то лучше, – кивнула я. – Девочки, вы чего тут разгалделись? Что-то случилось?
И тут они снова заговорили, но опять – все разом. Из общего потока слов мне удалось уловить только два слова: «ректор» и «красавчик».
Я вспомнила главу нашей академии. Старенький маг, с трясущимися руками, куцей бородкой, в извечном зеленом плащике и фразой: «Девошки, не хулюганьте!». Затем я провела параллель между представшим в голове портретом и понятием «красавчик».
Да-а-а, концепция красоты вышла на совершенно новый уровень осознания.
Или это просто ведьмочек на экзотику, так сказать, потянуло?
Ну, мало ли...
Умных пацанов – дефицит, вот они и решили переключиться на – даже можно сказать, что – мудрого мужчину, а то, что он немного в возрасте...
Ну кто из нас не без изъяна?
Кто без греха – пусть первый кинет камень...
Другой вариант: девочки просто свихнулись от волнений, первокурсницы же... Поэтому не забываем улыбаться и кивать...
Ну, мало ли...
– Что они сказали? – прошептала мне на ухо Аля.
– То, что ректор – красавчик, – также шепотом ответила я, не снимая улыбку с губ и не переставая кивать.
– Да ну?! – удивилась она довольно громко. – Ректор?! Красавчик?! Нет, я не спорю, может, лет двести назад... А ты точно все правильно поняла? Такой вариант все же более вероятен, поэтому...
– Стой, раз, два! – опять гаркнула я.
Девочки замолкли.
Я обратилась к самой адекватной на вид.
– Солнышко, еще раз, пожалуйста, медленно и внятно. Мы не разговариваем на языке восторженных фанаток.
Она, проникшись важностью возложенной на нее миссии, собралась и довольно спокойно – если периодический переход на восемьдесят пять децибел можно назвать словом «спокойно»? – поведала нам страшную новость:
– У нас сменился ректор...
Дальше я, в принципе, уже не слушала.
Попадос...
Перевела ошарашенный взгляд на подругу.
Она с ужасом смотрела на эту арабу – вестник плохих предзнаменований – и потрясенно молчала.
– Пойдем, – тихо сказала я, кое-как взяв себя в руки, а потом – громко и радостно:
– Спасибо, ведьмочки!..
Мы дошли до своей комнаты, ввалились внутрь и снова замерли.
Нет, конечно, ничего такого страшного не случилось...
Трупы мы на факультете не прятали, учителей связанных в подвале – тоже, знания соответствовали должному КМУЗ – королевскому межрасовому уровню знаний.
Но...
За что я любила МАКИС, так это за то, что тут нет – точнее, не было?! – особых правил, ограничивающих студентов. Форма – по желанию, да и фасон у нее такой, что грех не надеть; комендантского часа – нет; отношения с противоположным полом – разрешаются; в общежитии можно не ночевать; за пропуски занятий не отчисляют: хочешь – не ходи, главное – экзамены сдай. Панибратство между профессорами и студентами – разрешено, дуэли – пожалуйста, магия вне классов – да хоть целый день. В общем, строгой цензуры поведения нет.
Но, видимо, министру образования не слишком нравилось, что в одной из самых престижных академий королевства – такие порядки. Или правильнее сказать: «Беспорядки?».
Короче, чем грозит приход нового ректора – ясно. Сейчас начнется: «Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте!».
– И что ты думаешь? – осторожно спросила меня Аля.
Я посмотрела на нее.
– Это пипец, товарищи!
– Кратко, четко и по делу, – вздохнула она. – Но давай будем оптимистами: если учитывать, что он – красавчик, то за ним будут бегать толпы поклонниц, и времени на изменение режима академии у него не будет.
Я погладила ее по волосам.
– Ты – наивный, не искушенный жизнью юноша с диких земель, Аль. Вряд ли министерство поставило на эту должность «милашного» бабника, который только и может, что улыбки расточать да за юбками увиваться.
– Оно, конечно, так, – не стала спорить ведьмочка. – Ну, а вдруг? Представим, что стакан наполовину полон.
– Наполовину полный стакан бывает только в конце пьянки, когда все напились в «зюзю». А в самом начале – в коем мы сейчас находимся – он либо еще цел, либо уже пуст, – заметила я.
– Да ну тебя! Реалист кайфообломательный! – обиделась Аля и упала на кровать.
Я мягко улыбнулась, присела на край ее спячего места и погладила подругу по руке.
– Ты особо не расслабляйся, Алечка, тебе еще мою метелочку оживлять.