Мужчина развернулся и, помахивая хвостом, пошел в сторону администрации.
– Хмырь дорожный! Гомункул яичный! Тварюга подонистая! – шипела рассерженной кошкой я, пока Марк молча шел рядом, искоса посматривая в мою сторону.
Перед общежитием он все же спросил:
– Мирка, ну ты даешь, когда успела его поцеловать?
Я раздосадовано топнула ногой.
– Да Алька, предательница коварная, взяла и споила меня, а там одно за другим, ну и... В общем, поспорили, что я белобрысенького красавчика поцелую, который мимо нас прошел. Кто же знал, что он ректором окажется!
Марк хрюкнул от смеха.
– Ну, Мира, только ты так можешь!
– А толку-то?! – буркнула я. – Все, я пошла переодеваться, мне еще предстоит провести несколько очень радостных часов в компании тряпки, ведра и Грымзы.
Друг похлопал меня по плечу.
– Хочешь, мы поможем? – спросил он.
Я с надеждой посмотрела на него.
– Хочу!
– Ну вот и договорились. Тогда через полчаса встречаемся у входа в здание.
Тут он прищурился... Хитренько так...
– Что?
– Слушай, а ты оденься так... Ну... Знаешь... Маечка – покороче, шортики – поменьше.
Я подпрыгнула и дала ему подзатыльник, а затем еще и кулаком погрозила.
– Ах ты извращенец воздушистый!
– Нет, ну должна же быть у парней мотивация, – начал он, осторожно отступая от меня.
– Мотивация, значит? – рыкнула я.
Тут очень в тему ко мне прилетела моя метла. Я ухватила эту лапочку и стала ей поигрывать, красноречиво наступая на друга.
– Эй-ей, Мир, остынь, я же пошутил.
– Пошутил? Я тебе сейчас пошучу!
И занеся метлу над головой а-ля смерть оккупантам, я стала гоняться за Марком. Конечно, мы просто дурачились, но такой нехитрый метод помог мне выпустить пар, и в комнату я возвращалась во вполне сносном настроении...
Метелочка – после того, как помогла мне выпустить пар на Марке – не подавала никаких признаков жизни. Уж я ее и трясла, и прутики грозилась вырвать, и в угол раз пять ставила – все без толку.
Ну и ладно!
Обидевшись, кинула ее на кровать и подошла к шкафу.
Может, и правда, надеть что-нибудь поощрительное, приятное мужскому глазу?
Этим я, конечно, могу привлечь нежелательное внимание противоположного пола... Нет, тем более, если вдруг придется... Ну не знаю, под шкафом лазить там под пыльным – я же грязная, как поросенок, буду!
Или наткнусь на паучью братию...
А у меня тут столько голой кожи – это же почти пир на весь мир.
Что я паукам скажу? «Не ешьте меня, а то поощрять пацанов нечем будет!», – так, что ли?
И вы не думайте, что я насчет пауков пошутила. Я – совершенно серьезно: эти представители животного мира у нас очень кровожадными стали после того, как один талантливый, но ленивый студент не сдал экзамены, и перед тем как гордо уйти, проклял всех паучков. У нас, помниться, на четвертом курсе ребята даже паучьи бои устраивали, тотализатор открыли, денег сорвали уйму.
Ладно, это все лирика...
Насущный вопрос так и остался актуальным: что же мне надеть?
И вот в ту минуту – когда моя рука потянулась за штанами – распахнулась дверь, и в комнату влетела Аля.
– Мира, что же делать?! – крикнула она и упала на кровать.
Я снова перевела флегматичный взгляд на шкаф, достала-таки пресловутые штаны, потом – водолазку, кинула их на кровать, с обувной полки взяла кроссовки. С ними в руках подошла к своему спальному месту, села и только потом обратилась к Але:
– Этот философский вопрос волнует уже не одно поколение. Помниться, один господин даже написал книгу с таким названием. Поэтому, Алечка, уменьши, пожалуйста, радиус охвата интересующей тебя проблемы. Что делать с чем? Или с кем?
– Хватит демагогию разводить! С ректором, с кем же еще!
– А что с ним можно делать? – удивилась я, натягивая футболку. – Скучный он, если только на свиданку, может, сходить.
– Мира! – рявкнула Аля.
– Что Мира? – вздохнула я и просунула ногу в штанину. – Солнышко, мы все равно не можем ничего сделать. Хотя...
От пришедшей в голову мысли я выпрямилась.
Аля настороженно покосилась на меня и на всякий случай отодвинулась.
– Хотя – что? – спросила она осторожно.
Я повернулась к подруге с горящими глазами.
– Аля! За что могут лишить ректорской должности?! – возбужденно спросила я.
Подруга села, переместилась на дальний край кровати и уже оттуда спросила:
– И за что же?
– За убийство студента... – начала перечислять я, а глаза ведьмочки стали круглыми, и она опасливо закрылась подушкой. – За жестокое избиение студентов. За превышение полномочий. И за роман со студенткой! Ну... То есть роман на уровне интрижки.
– Мирка, ты – гений! – подруга отбросила подушку и подползла поближе. – Когда начнешь действовать?!