Я повернулась и уставилась на маленького мальчика, который полностью изменил мою жизнь. Я все еще не могла говорить, поэтому просто раскрыла руки.
Лео подался вперед, бросаясь в мои объятия. Я вдохнула запах его волос, и бушующая буря эмоций ненадолго стихла.
Он был маленьким для своего возраста. Я крепко обняла его.
Он разговаривал с доктором, но я не могла сосредоточиться на его словах.
— Мама, почему ты плачешь? — спросил Лео и откинулся назад, чтобы посмотреть на меня.
Его серебристо-серые глаза проникали мне в душу.
— Я просто счастлива, львенок Лео. Я просто очень счастлива.
— Ты не должна плакать, если ты счастлива, глупая! — Лео захихикал, когда Кьяра стала щекотать его.
— Вот и я о том же! Глупая мамочка, — засмеялась Кьяра.
— Лео, ты не против остаться в детском отделении на пару недель? — спросила доктор Эванс.
Лео пожал плечами и наморщил свой маленький носик.
— Это значит, что меня будут оперировать?
— Возможно.
— А потом я смогу кататься на коньках? — Он перевел на меня свой взволнованный взгляд, вызвав мой смех.
— Может, когда-нибудь, когда ты совсем поправишься. — Я похлопала его по руке.
— Да! — Лео повернулся к доктору Эвансу. — Однажды я буду играть за команду средней школы, где работает моя мама.
— Правда?
— Да. Я стану лучшим хоккеистом, когда наконец научусь вставать на коньки. — Лео растянул слово «наконец». Комната наполнилась новой волной смеха.
Я пригладила его волосы.
— Уверена, что так и будет. Но сначала давай поработаем над тем, чтобы тебе стало лучше. А мировое хоккейное господство оставим на потом.
— Мам, можно на ужин бургеры?
Лео держал меня за руку, пока мы шли через парковку полчаса спустя. Был свежий осенний вечер. За эти года я подобрала пару терминов, которые лучше всего описывали погоду в Мэне. Свежая, бодрящая, таинственная. За семь лет, что я прожила в штате Мэн, я успела познакомиться со всеми ее гранями.
— Я посмотрю, есть ли у нас дома ингредиенты.
— Или мы можем пойти в кафе, как это делают все остальные?
Я сжала его маленькую ручку.
— Вы хотите сказать, что не любите мою стряпню, мистер?
Лео категорично покачал головой.
— Нет. Ты просто выглядишь уставшей, вот и все.
Мое сердце чуть не разорвалось от любви к маленькому мальчику, который всегда думал сначала обо мне, и только потом о себе. Я не заслуживала его. Никто не заслуживал.
— Я никогда не бываю слишком уставшей, чтобы готовить для своего самого лучшего мальчика.
— Ладно.
Я крепко прижала Лео к себе, когда прямо перед нами на стоянку въехала шикарная машина. Это была небольшая больница, на которую едва хватало нашей страховки. По этой причине наша машина всегда была самой потрепанной на стоянке. Мне не волновало, что высшее общество Хэйд-Харбора считало меня берущей подачки. Когда дело касалось Лео, у меня не было гордости. Не было ничего, что я не сделала бы для него. Если бы мне пришлось, я бы ползала на коленях и умоляла.
К счастью, моя работа учителем рисования в местной средней школе позволила получить медицинскую страховку для Лео. Она оставляла желать лучшего, но это было самое большее, на что я могла надеяться. Мне повезло, что я получила эту работу, когда почти семь лет назад сбежала в крошечный прибрежный городок, на шестом месяце беременности, охваченная ужасом.
— Пристегнись, — проинструктировала я, когда он сел на заднем сиденье.
Звук захлопнувшейся позади меня дверцы машины прошелся по моим нервам, и я обернулась, чтобы посмотреть через плечо. Сколько бы я ни жила нормальной жизнью, вдали от мрачного и опасного образа жизни моего детства, я не могла избавиться от инстинкта, что нападение может произойти откуда угодно и в любое время.
— Софи! Рад тебя видеть, — окликнул меня низкий голос.
Я заметила шикарное авто и мужчину, который теперь широкими шагами направлялся ко мне.
Уф. Эдвард Слоан. Местный золотой парень, миллиардер-плейбой. С тех пор как он перетрахал все женское население Хэйд-Харбора, не считая нас с Кьярой, он, похоже, положил глаз на меня. Конечно, у меня не было такого пугающего мужа, как Анджело, угрожающего проломить этому уроду череп, если он хоть на секунду задержит взгляд на его жене.
Я была одна и мучительно осознавала это.
— Мистер Слоан, здравствуйте.
— Сколько раз я просил тебя называть меня Эдвардом?
— Вы платите мне за работу, поэтому я бы предпочла этого не делать.
Он прислонился бедром к моей машине, помяв свой костюм за тысячу долларов.