Я посмотрел на Брэна и дернул головой в сторону незваного гостя.
— Этот урод думает, что меня будет волновать, если его кровь окажется на моих руках.
Брэн усмехнулся.
— Он явно упустил свое призвание комика.
Лицо Рамиреса покраснело. Ему было неловко. Все глаза были устремлены на нас. Он потерял остатки рассудка и, выругавшись, потянулся к своему комбинезону.
Самодельная заточка выскочила из его кармана и прошла сквозь мою ладонь прежде, чем я успел ее отдернуть. Он прижал мою левую руку к обшарпанному столу в кафетерии и плюнул в меня.
— Посмейся теперь, тварь.
Так я и сделал.
Боль была едва ощутимой. Я поднял руку. Лезвие не проникло слишком глубоко, зацепившись за край стола. Держа руку перед Рамиресом, я ухмыльнулся ему.
— Да ладно, Джоуи, ты как будто даже не пытаешься. Это твои друзья-охранники научили тебя засовывать только кончик? Я предпочитаю гораздо, гораздо глубже.
С этими словами я еще больше вдавил нож в руку. Тишина в кафетерии была оглушительной. В тюрьме было чертовски скучно, поэтому, когда кто-то делал что-то интересное, собиралась целая толпа.
Рамирес побледнел, его глаза были прикованы к моим. Сейчас он явно переосмысливал свой жизненный выбор.
— Прости, парень, я не должен был этого делать.
Я усмехнулся.
— Да, наверное, не стоило, но все совершают ошибки, не так ли, Брэн?
Мой друг широко улыбнулся, откинувшись назад и закинув руки за голову.
— Где теперь твои приятели? Те, ради которых ты прогибаешься?
Рамирес облизнул губы.
— Они не хотят связываться с Палачом.
Брэн рассмеялся.
— Именно. Не хотят. Полагаю, они умнее тебя.
— Все в порядке, bratan. Ничего страшного. Нет необходимости сводить счеты с без пяти минут покойником. Можешь идти. — Я благожелательно указал на двери, отпуская Рамиреса.
Тишину нарушил звук выдвигаемого стула.
Я опустил взгляд на тарелку, в которую капало с руки, и внезапное раздражение вспыхнуло в моем разрушенном сознании. Мой второй кулак стукнул по столу. Рамирес застыл, испуганно глядя на меня.
— Как бы то ни было, я не закончил есть, а теперь все испорчено.
Плавным движением я выдернул заточку из руки, смахнул пластиковую тарелку с окровавленным месивом на пол, и встал, возвышаясь над Рамиресом.
— Это непростительно. — Брэн встал рядом со мной. — Пюре по средам — его любимое блюдо.
В воздухе витало напряжение, похожее на треск электричества перед грозой.
— На какую игру ты сегодня настроен, брат? — Я адресовал вопрос Брэну, однако продолжал смотреть на Рамиреса.
— Хм, может быть, «убей крота»? — Брэн рассмеялся и поднял свой поднос, как раз в тот момент, когда мимо проходил другой заключенный, идиот, который прибыл только накануне и плохо понимал атмосферу.
Брэн ударил его подносом по голове, что послужило сигналом к тому, что сейчас разразится ад.
Я бросился на Рамиреса, когда он попытался повернуться и убежать. Обеденный зал взорвался от летящей еды, сопровождаемой ударами. Кровь брызгала на кафель, а крики и сигнал тревоги где-то вдалеке стали колыбельной для моей расшатанной психики. Тюрьма могла вонять дерьмом, но иногда здесь было чертовски весело.
Мужчина из третьей камеры действительно спал с плюшевым зверем. Я понятия не имел, какой психиатр добился для него разрешения, учитывая, кем он был и что совершил, но был не прочь внести его в свой список дерьма. Список людей, которых нужно было убить, когда я выберусь отсюда, становился все длиннее день ото дня.
Когда мы его схватили, он едва успел пикнуть. Я смотрел, как мои люди выносят его из камеры. Было темно, и смена караула специально задерживалась. Брэну даже не пришлось сильно давить на них. Неважно, что ты за человек, если в тебе есть хоть капля человечности, ты не откажешься закрыть глаза на старое доброе правосудие для таких, как этот ублюдок.
Мы отвели его в душевой блок. Просто из вежливости, чтобы облегчить уборку.
Он захныкал, когда его швырнули на пол.
— Привет, Джеральд, — сказал Брэн, подходя к дрожащему мужчине. — Тебя ведь так зовут? Джеральд Таунсенд. Местный тренер и благодетель. Я слышал, что в этом году ты провел на добровольных началах больше часов, чем кто-либо другой в городе. Настоящий герой, — Брэн улыбнулся, но в его тоне не было ничего теплого. — Хотя я не уверен, что дети из разных приемных семей, в которых ты работал волонтером, согласились бы с этим, не так ли?