Она пошевелилась во сне, перевернулась на спину и закинула руку за голову. Я не мог оторвать от неё взгляда. Моя рука опустилась на ее лицо, а затем ниже, к шее. В памяти всплыли все те моменты, когда я держал ее вот так, чувствуя, как ее драгоценный пульс трепетал под моей ладонью. Сейчас я нуждался в этом больше всего на свете. Мне нужно было наглядное доказательство того, что эта женщина настоящая. Живая. Я обхватил ее за шею. Пульс бился с обнадеживающей регулярностью.
Моя рука прижалась к тонкому горлу, пригвоздив ее к кровати. В груди разлился жар, раскаленный добела, обжигая мои замерзшие внутренности. Я судорожно выдохнул. Казалось, что пустота внутри меня горит, плавит кости и кипятит кровь. Я надавил сильнее, и она испустила слабый вздох. Одна ее рука опустилась на мою. В своем глубоком сне она безуспешно пыталась вырваться из моей хватки.
Ее голова поворачивалась из стороны в сторону, но София не просыпалась. Я мог бы задушить ее прямо сейчас, и она бы даже не сопротивлялась. Ее жизнь была в моих руках. Я мог бы исправить этот странный поворот судьбы, оставить ее тело в постели и постараться забыть о том, что, в конце концов, она предала меня.
Она не умерла, а только позволила мне думать так. Моя маленькая ласточка все-таки выпорхнула из клетки. Она освободилась и больше не оглядывалась назад. Я и не подозревал, что она хотела оставить и меня.
София ахнула. Ее рука вцепилась в мое запястье, и я отпустил ее. Она сделала глубокий вдох в свои измученные легкие и повернулась на бок. Королева бала спала крепким сном. Я мог предположить, что в последнее время она плохо спала. Наши игры выматывали её.
София почти не шевелилась, пока я ее связывал. Когда несколько минут спустя она проснулась от того, что я ущипнул ее за сосок, было уже слишком поздно. Она рывком переключилась в режим бодрствования, но затихла, как только почувствовала, что ее запястья и лодыжки стянуты.
Ее глаза бешено метались, но она не могла пошевелиться настолько, чтобы повернуть голову. Тугая веревка, обмотанная вокруг конечностей препятствовала этому. Я встал коленями на кровать позади нее, вне поля ее зрения, и оседлал ее бедра, а руками обхватил ее затылок, держа наготове кляп.
Оценив ситуацию, она издала стон возмущения и заерзала. Я мог бы всю ночь наблюдать, как ее округлая попка соблазнительно извивается на простынях, но у нас не было на это времени.
Ее борьба продолжалась больше минуты, София становилась все более взволнованной и, наконец, я громко цокнул.
— Достаточно, София. Ты же не хочешь утомить себя. Тебе понадобится энергия, королева бала.
Она затихла при звуке моего голоса. Я слез с нее и медленно отошел туда, где она не могла меня видеть.
— Сегодня, моя маленькая ласточка, мы начинаем нашу игру.
Я обошел вокруг нее и присел. Ее лицо оказалось в поле моего зрения. Приоткрытый рот выглядел восхитительно. Наконец, впервые за семь лет, наши взгляды встретились.
Это было все равно что прикоснуться рукой к оголенному проводу. Ее темные глаза расширились, в них отразилась паника и удивление. Я был рад увидеть в них и чувство вины.
Из одного глаза покатилась длинная дорожка слез. Я проследил взглядом за ней, завороженный этим зрелищем. Затем протянул руку и смахнул слезу. Когда мой палец коснулся щеки Софии, она закрыла глаза. Я мог бы поклясться, что она прижалась лицом к моей руке. Я отпрянул назад, как будто она меня укусила.
— Не плачь, королева бала. Ты ранишь мои чувства. Я счастлив видеть тебя. Это, блядь, лучший день в моей жизни.
Еще одна полоска слез вырвалась из глаз Софии, а ее рот задвигался, словно она пыталась что-то сказать через кляп.
Я погладил ее по волосам. Простое прикосновение к ней вызвало во мне трепет.
— Не делай вид, что удивлена. В глубине души ты знала, что я приду за тобой. Ты знала, что я близко, не так ли?
Ее глаза подтвердили мои слова.
— Это напугало тебя или взволновало?
Она тяжело сглотнула, ее тонкое горло двигалось с усилием из-за неудобного наклона головы. София была совершенно прекрасна, связанная и беспомощная, по ее гладким щекам текли слезы.
— А теперь давай поговорим об игре, ладно? Я и не подозревал, что ты уже играла со мной все это время. Спящие львы2, да? Отличная работа. Ты обставила меня. Я могу это признать. Но ты сделала свой ход. Теперь моя очередь, и я хочу сыграть в другую классику школьного двора. Правда или действие. Ты готова?