Я на британский флаг порвался ради того, чтобы сейчас быть в отряде и идти за моей девочкой.
Сердце сжимается в груди. Замирает. И начинает биться медленно и тревожно.
Моя девочка. Я тебя проебал и я тебя верну.
Закину себе на плечо, вынесу из этого пиздеца и больше не отпущу от себя.
И мне плевать, что там скажет твой отец. Ты моя!
- Начали! - отрывисто командует Яр в наушнике.
Первый и второй выносят тараном бронированную дверь. Одновременно в этим раздается грохот со стороны черного входа.
Вторая группа работает синхронно с нами.
Врываемся в темный коридор. Включаем подствольные фонарики. Держу «вал» на изготовке.
Быстро перебежками продвигаемся вперед. Прикрываем друг друга.
Один через один. Один прошел, закрепился. Пошел второй.
Все четко и доведено годами тренировок до автоматизма.
Впереди коридор расширяется. В стороны уходят ответвления.
Десятки комнат по двум сторонам надо проверить.
Первый и второй замирают у первой двери, вышибают ее ногой и врываются внутрь.
Из комнаты слышится отборный мат и визг девчонок. Клиента накрыли и разложили на полу, девочек схватили под руки и потащили на улицу.
Со следующей комнатой все тоже самое.
Из глубины клуба раздается автоматная очередь. Вторая группа встретила сопротивление. Помощи не запрашивали - справляются.
У нас своя задача.
- Седьмой и восьмой, прием, как слышно?
- Седьмой на связи.
- Восьмой на связи, - рапортуем Яру в наушник.
- Проверить второй этаж. Как поняли? Прием.
- Приняли. Выдвигаемся к цели.
Синхронно киваем и отделяемся от основной группы.
Пригибаясь и продолжая держать «Вал» на изготовке осматриваю коридор.
Сканирую пространство.
От меня шарахаются полуголые девицы.
- Всем на пол, - рычу сквозь маску. Позади меня прикрывает восьмой. Еще через секунду девчонок уже пакуют наши бойцы.
Замираю перед лестницей на второй этаж. Делаю знак восьмому следовать за мной. Осторожно поднимаюсь по ступенькам.
Чем выше мы поднимаемся, тем тише становится. Здесь нет музыки и не визжат накачанные наркотой девки.
Тихо, слишком тихо.
Замираю и делаю знак восьмому остановиться.
- Выходите, мрази! - раздается истошный крик, а следом автоматная очередь.
Пули проходят выше. Мы с восьмым лишь переглядываемся и тут же отвечаем на атаку.
Вперед себя шумо-звуковую гранату. Следом слезоточивый газ.
На глаза маску, на уши защитные наушники и вперед.
Мага корчится на полу и брызжет слюной из перекошенного рта.
Что не нравится, тварь?
- Убью, убью, - шипит он и пытается дотянуться до автомата.
Вот только восьмой уже разобрала его, откинул части подальше друг от друга. А полный рожок запихала за пояс.
- Лежать! - придавливаю его ногой, чтобы не рыпался.
И в это момент совсем рядом, за одной из дверей раздается истошный визг.
Сердце срывается в галоп.
Этот голос я ни с чем не перепутаю.
- Где? - рычу я.
Но Мага только лыбится.
- А хуй его знает!
Это не по уставу. Не по правилам. Но на долю секунды я стягиваю защитную маску и криво ухмыляюсь поверженному бандиту.
Его лицо тут же перекашивает гримасса боли.
- Ты... ты... - в его глазах читаю первобытный страх.
Конечно, он же пристрелил меня. Только сегодня ночью. Там на трассе в сотнях километров отсюда. А сейчас я уже здесь, пакую его.
Возвращаю маску на место и повторяю вопрос:
- Где?
- Там, там! - он тычет в ближайшую дверь.
Перешагиваю через него и выбиваю дверь с ноги.
В крохотной комнате на грязном матрасе сидит моя девочка.
Ее волосы спутаны и висят сосульками. На щеке красуется кровоподтек. Красные заплаканные глаза не реагируют на свет. Она видит меня, но кажется, совсем не замечает.
В руках она сжимает ножницы. С их острия капает темно-бурая кровь.
- Твою мать! - бросаюсь к своей девочке. Что она еще придумала?
Неужели опять решила себя покалечить?
Я ей еще выходку с пистолетом не простил.
Когда понял, что она сибралась сделать, чуть собственными руками не придушил.
Дуреха! А если бы пистолет не дал осечки?
А сейчас она добралась до ножниц...
И только сейчас замечаю у ее ног скорчившегося от боли блондинчика.
- Сука! - визжит он. - Что ты наделала? Тварь! Я убью тебя!
Его голос срывается на фальцет.
- Глашка!!! Мразь!!! Я запихаю свой член тебе в глотку и буду трахать, пока ты не задохнешься, сука!
Он корчится на грязном полу и причитает.
- Лежать, - командует восьмой, прижав его ногой.
Быстро, отработынными движениями напарник одевает на этого долбоеба наручники.
Осторожно подхожу к моей девочке. Оцениваю ситуацию с блондином. Обездвижен. Надёжно зафиксирован.
Только после этого откладываю в сторону свой «вал».
- Глаша, - зову ее. Она вздрагивает и зажмуривается. - Посмотри на меня, девочка моя.
Окровавленными руками, с зажатыми в ладони ножницами она хватается за голову и трясет ей из стороны в сторону.
- Нет, нет, - причитает она и отказывается открывать глаза.
Моя малышка сидит на грязном матрасе и кажется, я догадываюсь о природе этих пятен.
Сжимаю зубы до скрежета.
Бегло осматриваю ее. Кофта порвана, но не критично. На запястьях запекшаяся кровь и следы от стяжек.
Протягиваю руку и убираю с ее лица пряди спутанных волос.
Жаль, я не могу почувствовать ее бархатистую кожу через перчатку.
Но я могу жадно вдыхать ее запах. Осторожно гладить ее плечи.
- Посмотри на меня, - приказываю я и стягиваю с лица маску.
Глава 45
Глаша подчиняется.
Совершенно безвольно, словно кукла, марионетка, она поднимает свои пустые глаза на меня и...
Ее зрачок вспыхивает узнаванием. В бездонных синих озерах перемешивается недоверие и почти животный ужас.
Не успеваю понять, что именно ее напугало, потому что Аглая вскрикивает и начинает опадать на матрац.
- Глаша, твою мать! - рычу я и подхватываю ее на руки.
Хрупкое девичье тело обмякает и безвольной куклой повисает на моих руках.
Через перчатки не могу почувствовать ее живого тепла. И это напрягает.
- Твою мать, - повторяю я.
- У нас гости, - слышу голос восьмого в наушнике.
Бросаю на него быстрый взгляд.
Напарник замер у двери. Оценивает обстановку в коридоре.
Из-за двери раздается топот.
- Сколько? - я вскидываю Глашу на руки и отношу в дальний угол комнаты.
Укладываю ее прямо на пол, опрокидываю перед ней кровать и приваливаю импровизированное укрытие грязным матрацем.
Восьмой показывает три пальца, тут же добавляет еще один, два...
Херово. Уже пятеро.
Стрельба раздается откуда-то с улицы.
- Леший, как слышно? - меняю частоту и вызываю командира подразделения. - Прием. Говорит седьмой. Прием.
- Леший на связи... - хрипло отзывается рация.
Эти твари включили глушилку?
- У нас гости. Прием.
- Сколько...
- Пять поросят... Как понял?
- Пять поросят. Корзинки есть?
- Одна, - смотрю с тревогой на мертвенно бледное лицо девушки. Держись, любимая. Я тебя вытащу.
- Принял. Где вы?
- Верх, прямо, прямо и точка, - отрывисто даю наши «координаты». Он все понимает.
- Принял, выдвигаемся.
Наушник затихает. Восьмой перезаряжает «вал» и кивает мне.
Приподнимаю мою девочку, прижимаю к груди и целую в висок.
- Все будет хорошо, - шепчу ей.
Следом раздается грохот в дверь, которую успел забаррикадировать восьмой.
- Ааа, твою мать! - визжит блондин на полу. - Мочите их, парни! Их всего двое!!!
Да блядь! Сука недобитая!
Подскакиваю к нему и вырубаю его ударом ботинка. Сука! Мразь! Надо было его сразу размазать по полу тонким слоем.