- Она напомнила мне Гарри, - тихо ответил я, подходя к нему и притягивая к себе в объятия, Шерлок всхлипнул, вцепился в меня мертвой хваткой.
- Джоооон, - не то стон, не то вздох.
- Ты потрясающий, - произнес я, сжимая его в объятиях, - невероятный, удивительный!
- Джооон, прости, - Шерлок шмыгнул носом, - я ревновал. Сам не знаю, что на меня нашло. Господи, я готов был город перевернуть, чтобы найти ее и объяснить, что ты мой, только мой.
- Твой, конечно, - усмехнулся я, отстраняясь. Взял его лицо в ладони и внимательно вгляделся в несчастные заплаканные глаза с колючками ресниц, - успокойся. Только твой, - я вытер выкатившуюся из уголка глаза слезинку большим пальцем и осторожно поцеловал то место, где она только что была. – А теперь расскажи, во что ты вляпался. Зачем надо было ехать в Кент?
Он выкрутился из моих объятий, скинул свое пальто, стянул мой шарф, картуз, усадил меня в кресло, сам опустился на колени между моих ног и стал расстегивать мундир.
- Ты же читал газету – украден рубин Черного принца из короны короля Майкрофта, - рассказывал он будничным тоном, не глядя на меня. – Мне показалось, что это неплохой повод договориться с властью, чтоб меня оставили в покое. Я знал, вычислил покупателя. Тот тип, Магнуссен, которого застрелил тот, которого застрелил ты. Поэтому мы поехали в Кент, у него здесь резиденция. Все просто. Я следил за Магнуссеном, а ты за этими тремя, да? – я подтвердил, наблюдая за его действиями. – А кто был тот, четвертый, который вел переговоры? – Шерлок стянул с меня мундир и принялся за рейтузы, я чуть развел ноги в стороны, позволяя – сегодня мне не хотелось сопротивляться его настойчивости, слишком много стресса было для нас обоих. – Он из твоего прошлого? Да? Что-то связанное с войной? – Шерлок тарахтел, явно заговаривая мне зубы, чтобы я не вскочил и не сбежал. – Из-за тех троих, что чуть меня… - его пальцы на мгновение дрогнули, но тут же решительно продолжили расстегивать пуговички ширинки, - только из-за них ты бы не поехал в Кент. Что он сделал, Джон? Перешел к врагам? Сдал ваши позиции?
- Оказался предателем, - тихо ответил я, - из-за него адлеры перерезали почти весь наш отряд. Я выжил чудом.
- Мой хороший, - нежно выдохнул Шерлок в обнажившуюся под разошедшейся тканью плоть и взял в рот.
Я развел ноги еще шире и тихонько застонал, запуская руки в непокорные кудри.
Рот Шерлока был чем-то запредельным, волшебным и невероятным. Да, он больше брал напором и жаждой, чем мастерством, но все равно это был лучший минет, который мне когда-либо делали. Понимая, что долго не продержусь, кончу только от одного вида этих совершенных распухших губ на члене, я страдал. С одной стороны хотелось разрядки, хотелось выплеснуть в его горло свое семя, толкнуться сладко и глубоко, но в то же время хотелось все сделать красиво. Первый раз со мной должен был быть особенным. Допускаю, что он спал с женщинами, но первым мужчиной у него буду я (почему-то я верил его словам), и это обязывало. Когда терпеть не осталось никаких сил, а сам Шерлок потерялся в ощущениях, я нежно подхватил его, втягивая на колени. Он вскинулся испуганно:
- Я что-то делаю не так? Тебе не понравилось? – его губы вызывающе алели, и я не сдержался, целуя, слизывая собственный вкус.
- Ты прекрасен, - произнес я, - а теперь избавься от всего лишнего и иди в спальню. Мы сделаем это, если ты действительно хочешь, но сделаем правильно.
- Я хочу, - твердо сказал Шерлок, и начал срывать сюртук, теряя пуговицы.
Он соскользнул с моих коленей и устремился в спальню, на ходу роняя одежду. Усмехнувшись, я задержался, чтобы хоть немного остудить пыл. Я хотел его до невозможности. Господи, и за что мне эта мука малолетняя? Вздохнув, поднялся из кресла и последовал за ним. Шерлок был не из тех, кто удовлетворялся половинчатыми решениями. Мои слова он понял буквально, сняв с себя абсолютно все, и теперь лежал, раскинувшись, нагой и прекрасный, с тревогой глядя на меня.
- Скажи, раз уж ты такой предусмотрительный, где у тебя… - я не договорил.
- Смазка в кармане брюк, - выпалил он.
Пришлось вернуться в гостиную и поднять с пола брюки Шерлока. Нащупав в кармане нечто твердое, я вытащил и обнаружил внушительных размеров темно-красный камень с просверленной в нем дыркой. Мутноватый и не ограненный, он совсем не производил впечатления, этот рубин Черного принца. Бутылочка со смазкой нашлась в другом кармане. Я вернулся в спальню и положил рубин на кофейный столик. Возбужденный Шерлок не обратил на это внимание, глядя на меня жадным потемневшим взглядом. Не растягивая прелюдию, быстро разделся донага и забрался на постель. Он смотрел на меня с восхищением, которого я сам не понимал – ничего особенного во мне не было – невысокий поджарый уже не молодой человек со шрамами в душе и на теле.
- Для первого раза тебе лучше перевернуться на живот, - сказал я, но Шерлок взбунтовался.
- Хочу видеть тебя, - заявил он. – Я гибкий, я выносливый, я справлюсь. Давай, Джон, - и призывно раздвинул длинные ноги.
Вздохнув покорно, я подхватил подушку и сунул ему под попу. Вид сжатого розового отверстия вскружил голову. Рот наполнился слюной.
Поспешно открыв бутылочку и щедро плеснув масла в ладонь, растер руки и осторожно покружил пальцем у входа, не решаясь надавить.
- Ну же, Джон, - рыкнул он, - я не хрустальный, - и сам попытался насадиться на мой палец.
- Тихо, ты, командир, - удержал я его за бедро, медленно вводя палец в узкую тесноту, поводил немного, находя нужный бугорок.
Мальчишку подбросило, как на пружине – глаза изумленно распахнулись.
- Еще, - выдохнул он.
Я довольно усмехнулся и надавил на бугорок еще раз, вводя второй палец. Растягивать Шерлока было восторгом и мучением. Восторгом, потому что он издавал такие звуки, от которых мой член сочился смазкой так, будто это мне, а не ему стимулировали простату, а мучением, потому что терпеть эту невозможную пытку становилось все более и более невозможно. Я хотел его до звездочек в глазах и понимал, что долго быть нежным и бережным не смогу. Член рвался в бой, стремясь вломиться в Шерлока, долбиться в него со всей силы, пометить, оставить свое семя, чтобы раз и навсегда всем и каждому было понятно, этот человек – мой. Никогда еще собственнические инстинкты не бушевали во мне с такой силой. Даже с Мэри я не был столь свободен и так жаден до ее лона. Этого мальчишку хотелось иметь в собственное и безраздельное владение раз и навсегда. Конец мучениям положил сам Шерлок. Поймал меня за руку, взглянул расфокусированным взглядом, полыхнул румянцем и прошептал:
- Я готов, давай, - и чуть приподнял приглашающе бедра.
Дважды уговаривать меня не пришлось. Еще раз плеснув масла на ладони, я распределил его по члену, приставил головку к розовому пульсирующему входу и толкнулся. Шерлок ахнул, замер, я медленно продвигался, давая ему возможность привыкнуть к распиравшему давлению. Но этот чертов мальчишка все сделал по-своему, когда пришел в себя, толкнулся с силой, до упора, насаживаясь на член. Из глаз брызнули слезы, а рот образовал четкую букву о. Замерев, я осторожно погладил его чуть опавший член, тут же взбрыкнувший под моей ладонью, как боевой конь.
- Джооон, - ох, эта идеальная «о», не сдержавшись, я наклонился, целуя его глубоко, властно, собственнически.
- Поцелуем не отделаешься, - шепнул он, когда кислород закончился, - поехали?
- О, да, - я ухмыльнулся и двинул бедрами.
Это было как полет, как вдохновение, как песня. Никогда и ни с кем я не испытывал такого глубокого взаимопонимания, когда каждое мое движение распознавалось и подхватывалось, любое желание исполнялось немедленно, а пробегавшие под кожей искры наполняли счастьем, бурлили в крови и заставляли губы шептать имя любимого. Шерлок был неопытен, но при этом искренен, жаден и отзывчив. Обхватив меня за спиной длинными ногами, он подавался навстречу каждому толчку, блуждая руками по моей груди, словно боялся потерять тактильный контакт. Определенно, при такой страсти, бешеной энергетике и сексуальности, долго мы не могли продержаться. Первым выплеснулся он, когда я особенно сладко толкнулся членом, проезжаясь по набухшему бугорку. Он сжался, выгибаясь дугой, выплескиваясь жемчужной жидкостью мне на живот, хватаясь за простынь. Я вскрикнул от этой тесноты и жара, перед глазами заискрило, волна дрожи прошла через все тело, когда я кончал мучительно долго в него, моего мальчика, а потом с восторгом наблюдал за тем, как мое семя выливается из него тонким ручейком и стекает по стройным бедрам на белые простыни. Мы лежали обессиленные и мокрые, но восхитительно довольные. Я потянулся встать и принести полотенце, но он ухватился за меня со всей силы.