- Будешь? – спросил Шерлока, растянувшего под березой свои длинные ноги. - Клюквенная настойка, Жанин налила, - пояснил я.
Шерлок поморщился, но фляжку взял. Мы еще некоторое время отдыхали, переводя дух, а потом поднялись, чтобы двигаться дальше.
- Давай мне сумку, - опять взялся за вчерашнее Шерлок, - тебе же тяжело, а мне не сложно.
- Расслабляться не хочу, - буркнул я, - за собой лучше следи.
Двинулись в путь, опять надолго замолчав. Шерлок снова изучал меня, а я старался делать вид, что мне все равно. В какой-то момент я забыл о нем, втянувшись в ритм дороги, и пришел в себя часа в три, когда подошло время большого привала. Спустившись в низину, я велел Шерлоку отдыхать, а сам собрал хвороста и развел небольшой костер. Постругав ветки, сделал нечто вроде шампуров, на которые нанизал, чередуя, кусочки мяса и хлеба, собранные в дорогу Жанин и, всучив такой вот «шашлык» Шерлоку, показал, как надо с ним управляться. Шерлок, похоже, в жизни своей не ходил в походы и знать не знал ничего о таких простых туристических радостях. Мы пообедали с аппетитом «шашлыками», запивая их клюквенной настойкой. Шерлок умудрился измазаться сажей, и я с трудом сдерживал желание отчистить юного гения от оной собственноручно, но, в конце концов, все же просто заслал его к ручью, протекавшему неподалеку. Шерлока не было довольно долго, а когда он вернулся, то сиял, словно медный пятак, нос покраснел от холода, а в волосах дрожали капельки воды. Идиот, похоже, окунулся в родниковую воду с головой.
Покачав головой, я расстелил на земле спальник и прилег, собираясь немного подремать. Шерлок как-то незаметно и очень по-свойски опять пристроился к моему боку, отогревая холодный нос о мое плечо, но я сделал вид, что не заметил его манипуляций. Некоторое время казалось, что вот-вот, и я засну, но тут Шерлок заговорил.
- Джон, а что бы ты сейчас хотел?
- В смысле? – лениво поинтересовался я.
- Ну, вот вдруг бы нас сейчас убили, о чем бы ты пожалел, что не успел сделать? – пояснил свою мысль Шерлок.
- Ну… - протянул я глубокомысленно, с ходу отметая варианты «трахнуть тебя» и «поцеловать твои губы», - …в последний раз, когда я был в столице, - начал, посмеиваясь про себя (каков вопрос, таков ответ), - проходил мимо кондитерской, что на улице Синих кленов, на углу…
- Знаю такую, - оживился под боком Шерлок, придвигаясь еще ближе и забираясь как бы незаметно своими холодными пальцами мне под куртку.
- Ну так вот, я увидел в витрине шоколад. Самый разный, в виде кораблей, женщин, фигурок животных, даже в виде королевского замка… Я остановился перед витриной и не мог сдвинуться с места, до того заворожила эта красота. Мне казалось, на вкус этот шоколад должен быть божественным, определенно, но в кармане было пусто. Все деньги я потратил на кольца и сережки для Мэри, на подарки родителям и Гарри, так что вкуса того шоколада так и не узнал. Если бы мне осталось жить последние мгновения, пожалуй, именно об этом бы и сожалел, - подвел итог вышесказанному. – Я удовлетворил твое любопытство?
Шерлок совсем рядом выдохнул как-то странно, завозился, выбираясь пальцами из-под моей куртки, подскочил и метнулся куда-то. Я лениво прищурился, наблюдая за ним. Он склонился над своей сумкой и принялся что-то в ней перебирать. Не интересно. Я снова закрыл глаза, пытаясь вернуться к сонному настроению, но тут рядом бухнулось костлявое Шерлоково тело и что-то сунуло мне под нос, торжественно провозгласив:
- Держи!
Открыв глаза, я увидел на узкой аристократической ладони мальчишки шоколадную фигурку ферзя – кому пришла в голову странная идея делать шоколадные шахматы. Удивленный, я посмотрел на Шерлока.
- Это что? – спросил его.
- Шоколад, - терпеливо ответил он. – Из той самой кондитерской с улицы Синих кленов… Бери!
Тут я растерялся. Похоже, этот шоколадный ферзь значил для мальчишки много, раз он взял его с собой, возможно, какое-то сентиментальное напоминание или любимый шоколад, память о доме… да мало ли что, и тут я со своими мечтами, которые и мечтами-то назвать постесняешься.
- Знаешь, как-то жалко его есть, - произнес я нерешительно, - может, ты спрячешь его обратно до лучших времен?
Он некоторое время сверлил меня своими странными прозрачными глазами, словно пытался мысли прочитать, а потом коротким движением пальцев разломил фигурку пополам. Я ахнул:
- Что ты делаешь?
- Ломаю шоколад, - ответил он и демонстративно сунул в рот меньшую часть, а большую поднес к моим губам.
Еще не хватало, чтоб он меня шоколадом с рук кормил. Я сердито взял половину ферзя из его рук и сунул в рот. О… Вкус был божественный. Не на то я тратил деньги. Прикрыв глаза, я смаковал чудо кондитерского искусства, наслаждаясь каждым оттенком сладости. Даже застонал от удовольствия. А когда открыл глаза, на меня таращился красный и какой-то взъерошенный Шерлок.
- Ты чего? – не понял я.
Мальчишка пискнул и сорвался с места, бросив через плечо:
- Я к ручью попить…
Ну что ж, пока он там плещется, я еще посплю. Причмокнув губами, я ощутил шоколадное послевкусие, улыбнулся и провалился в неглубокий и недолгий сон.
Когда двинулись в дорогу, согласно составленному графику, Шерлок выглядел как-то странно: молчал, вздыхал, косился на меня, облизывал губы и вообще явно нервничал. Этого его поведения я понять не мог, а потому решил просто не замечать – захочет, сам расскажет. Опять включив туристический автопилот, я бодро хромал по дороге, отслеживая пространство вокруг. Больше нам никто не встретился. Мы сделали еще одну короткую остановку, просто чтобы перевести дух, а потом последним рывком добрались засветло до следующей точки в маршруте, деревни, основанной у глиняного карьера. Глина там была какая-то уникальная, из нее делали очень красивые вещи и даже в столицу возили продавать. Деревня, зажиточная, со своей лавкой из местных глиняных поделок, и обязательным постоялым двором, радовала глаз добротными домами и хорошо укрепленными крышами. Проходя по главной улице, я не мог отказать себе в любопытстве посмотреть на изделия из белой глины. В столице они продавались дорого, а здесь можно было купить за сущие гроши.
- Зайдем, - решил я, - куплю себе кружку. Вернее ты мне купишь, потому что мои скудные финансы закончились на постоялом дворе.
- В правом кармане куртки, - произнес Шерлок, с интересом озираясь.
- Что? – не понял я, но руку в карман сунул, обнаружив кошелек с деньгами. – Когда ты успел? – изумился.
Шерлок пожал плечами:
- Это не гонорар, а дорожные расходы, - счел нужным пояснить.
Прикинув про себя, что такой наличности нам хватит с лихвой, а остатки Шерлоку верну, поскольку отношу себя к людям порядочным, хоть и не аристократам, я бодрее зашагал по улице в сторону видневшейся вдалеке вывески. Однако чем ближе мы подходили, тем очевиднее становилось, что кружку купить не удастся, поскольку вокруг глиняной лавки столпилась едва ли не вся деревня. Слышались вопли, плач, бабы голосили, дети сновали между взрослыми, а мужики тревожно переругивались, где-то заходилась бешеным лаем собака. Чертыхнувшись, я стал продвигаться вперед, в эпицентр происшествия, поскольку понимал, что на постоялом дворе сейчас вряд ли кто есть. Про Шерлока я как-то забыл, проталкиваясь к лавке. Дверь была распахнута, внутрь почему-то никто не заходил, но оттуда доносились подвывания и тихие разговоры. Сдвинув с пути какого-то щуплого крестьянина, я зашел в хорошо освещенное помещение, с торговым прилавком и полками, уставленными изделиями из белой глины. В центре комнаты лежало тело здорового бородатого мужика, из-под которого натекла изрядная лужа крови, рядом с ним на коленях голосила какая-то костлявая тетка, а в сторонке переговаривались два высоких плечистых парня, судя по сходству, дети убитого, и кряжистый мужик в теплом сюртуке и картузе, явно староста. Еще где-то на горизонте маячила совсем еще юная белокурая девушка с длинной косой, перекинутой через полное, обтянутое синим ситцем плечо. Выглядела она испугано, глаза были красными и постоянно слезились, нос распух, а губы дрожали. Я тут же проникся к ней сочувствием, решив, что она либо дочка убитого, либо дальняя родственница, либо жена одного из сыновей. На меня оглянулись, староста сдвинул брови и шагнул вперед, собираясь, похоже, пуститься в выяснение моей личности, но я его опередил. Распрямив плечи, по-военному домаршировал до него, коротко кивнул и представился: