Я забираюсь на заднее сиденье, морща нос от запаха недельной жареной картошки и сигаретного пепла, и застегиваю ремень безопасности на своем пропотевшем костюме.
Потрескавшаяся кожа царапается, продираясь сквозь мои леггинсы, но все почти закончилось. Я почти исчезла навсегда.
Глава 4
Лео
Мия оставляет за собой след из хлебных крошек. Намеренно? Возможно, нет, но пока иду по тротуару, держа в одной руке ее белые атласные туфли на каблуках, я предпочитаю думать, что это именно так. Надеюсь, что часть ее — может быть, подсознательная, хорошо, может быть, находящаяся очень глубоко внутри — хочет, чтобы я следовал за ней.
Я нашел ее платье достаточно легко: оно лежало в мусорном баке возле магазина одежды, причем крышка еле держалась над взрывом белых марлевых юбок. Внутри магазина розоволосый паренек в пиджаке с блестками с радостью рассказал мне все, что знал. Он описал ее наряд и указал правильный путь.
«У нее есть кредитная карта», — сообщил он.
Она уже наверняка от нее отказалась. Мия — умная девушка, и понимает, что мы отследим карту. Она снимет максимальную сумму наличных и сразу же выбросит кредитку. «Сайонара, лохи», — подумает она.
И куда дальше? Куда побежит моя принцесса Серпико?
Я сжимаю клочок испорченного кружева, который сдернул с оконной рамы, потирая большим пальцем взад-вперед по ткани в кармане. Мне не нравится, что меня вот так разлучили с Мией. Мы уже должны были быть вместе навсегда. Это все неправильно.
Я не строил козней и заговоров, не обагрял руки кровью, чтобы быть с ней, и все ради того, чтобы она взяла и сбежала. Гребаный ад.
Мое сердце — кровавый комок, пока я иду по мощеным переулкам, перешагивая через брошенные бирки для одежды через каждые несколько футов. Каждый раз, когда попадается лужа, она наступает в нее, оставляя мокрые отпечатки обуви.
Подобное дерьмо дает мне надежду. Заставляет думать, что Мия хочет, чтобы ее нашли. Иначе зачем бы ей быть такой небрежной?
Мия.
Ах, черт. Мия. Я потираю ноющую грудь кулаком, отчего свисающие каблуки ударяются о мой живот, и ускоряю шаг. Сейчас не время для сомнений.
Я даже не успел увидеть ее в белом платье. И никогда не увижу, если не найду в ближайший час или раньше. Проклятье.
***
Теснота в груди ослабевает, когда я, наконец, снова вижу ее. Я стою на городском вокзале, наполовину скрытый за стендом с туристическими буклетами, и чувствую, как зазубренные осколки меня самого возвращаются на место. А-ах. Сладкое облегчение.
Гул толпы эхом отражается от плитки вокзала. Голуби воркуют между столиками кафе, клюют крошки от черствого сэндвича, а Мия покупает билет в одном из этих больших автоматов самообслуживания, ругаясь и колотя его по бокам, когда он съедает ее деньги, но не выплевывает билет.
Я ухмыляюсь, полностью скрываясь за листовками, пока она оглядывается вокруг, побледнев от паники, а затем зовет служащего, чтобы он помог ей разобраться.
Ей следовало встать в очередь, чтобы купить билет у реального человека. «Ошибка новичка, Мия».
Эти автоматы — дьявольская забава.
Может быть, я не видел Мию Серпико в платье, но она все еще со свадебной прической. Ее каштановые волны уложены в причудливую, замысловатую прическу, усеянную белыми жемчужинами, а на голове красуется маленькая диадема.
Наверняка Мия забыла о диадеме. Для нее это стало бы лучшим сюрпризом, по прибытии в пункт назначения: вереница сверкающих бриллиантов, которые она могла бы продать, лишь бы карманник не добрался до нее первым в поезде. Стоила бы диадема столько, что хватило бы на несколько месяцев.
Очень жаль. Я бы хотел увидеть потрясенную радость на ее милом личике.
Вместо этого я наблюдаю между глянцевыми уголками листовок, как женщина средних лет в строгой униформе помогает Мие разобраться, спокойно тыкая в кнопки. И когда Мия выхватывает билет из автомата и убегает, не говоря ни слова, женщина вскидывает руки вверх. Качает головой, а затем поворачивается, чтобы помочь следующему отчаянному путешественнику.
Я жду, пока Мия пройдет через билетные барьеры, затем выхожу из-за своей стойки с листовками и иду к ее брошенному автомату.
На экране высвечивается последняя покупка: спальное место в поезде в одну сторону по побережью. Есть даже кнопка «Купить еще раз», и я нажимаю ее с улыбкой на лице.
Через минуту я прохожу мимо билетных стоек, в одной руке все еще зажаты атласные туфельки Мии.
Все почти закончилось. Я почти вернул свою невесту.
Глава 5
Мия
Когда я росла в семье, то не ездила в общественном транспорте. В этом не было необходимости. Нас, девушек Серпико, везде возили на частных машинах, с гудящими кондиционерами и тонированными стеклами. И даже когда мы отправлялись пешком, нас сопровождали телохранители.
Нужно защищать семейное благосостояние и все такое. Нельзя же торговать испорченным товаром, верно?
Я не помню, когда в последний раз оставалась вот так одна на людях, по-настоящему одна, без человека, маячившего рядом и бормотавшего в наушник.
Это пьянит. Такая свобода. Мне хочется поковыряться в носу или выкинуть еще что-нибудь подобное.
Когда поезд с грохотом оживает, вызывая гулкую вибрацию в ногах, я нахожу свое бюджетное спальное купе, латунный номер которого потускнел на двери, и проскальзываю внутрь. У меня нет сумок, естественно. Нет ничего. Только моя жалкая задница, мышцы ног, дергающиеся от бега по городу, и целый комок спутанных нервов, чтобы составить компанию.
Я закрываю дверь. Засовываю, ставшую сильно меньше пачку денег в карман толстовки. Рухнув на жесткое черное кожаное сиденье и глядя, как мимо проносится платформа вокзала, морщусь от того, какую кучу денег я только что спустила.