— И нашли меня, — мягко прошептал он. Темный пронизывающий взгляд держал ее в оцепенении. — Как мило.
Он придвинулся ближе, и она начала испуганно пятиться, до тех пор пока не уперлась спиной в книжные полки. Она задыхалась. Глаза его скользили по нежной линии ее шеи. Еще немного, и он прижмется к ней своим сильным мужским телом. При одной мысли об этом сердце начало давать сбой.
— Я... отправлюсь назад в постель, — сказала она, нервно облизывая губы и пытаясь успокоить биение сердца. — Я как-то сразу устала.
Замирая от волнения, она чувствовала тепло его дыхания на щеке. Тревожный знак! Он склонил к ней черноволосую голову и произнес сдавленным шепотом:
— Если вы поцелуете меня на ночь, я, возможно, соглашусь отпустить вас. — Его губы уже придвинулись к ее лицу.
Сердце прыгнуло куда-то к горлу.
— Я... нет-нет, — воскликнула она и нырнула ему под локоть. Подбежав к двери, она выскочила из комнаты. Его раскатистый смех еще долго звучал в ее ушах.
На следующее утро Карина вплыла в столовую. И остановилась как вкопанная. Предмет ее беспокойных грез сидел за накрытым столом. Застыв на пороге, она попыталась решить, сумеет ли ускользнуть незамеченной. Тихонько повернувшись, она на цыпочках двинулась к выходу.
— Уходите так скоро? — протянул ненавистный голос. — Кухарка будет ужасно разочарована. Она из кожи вон лезла. Так обидно будет выбрасывать всю эту прекрасную еду в помойку.
Карина выпрямилась и повернулась к нему. Не говоря ни слова, она проследовала к столу и чинно заняла свое место.
Суровый дворецкий налил Каре чашку кофе и встал у буфета, ожидая дальнейших приказаний.
— Благодарю вас, Коллинз. Мы обслужим себя сами, — сказал Алекс.
— Как прикажете, милорд, — ответил Коллинз с поклоном.
— Начнем? — Алекс указал на буфет, заставленный изумительными творениями кухарки.
Но Кара, завидев Алекса, потеряла аппетит. Желудок свело. Но она склонила голову, вежливо соглашаясь, и встала, чтобы положить себе что-нибудь.
Он последовал за ней, держась слишком близко, чтобы она чувствовала себя спокойной. Дерзость этого человека не имеет границ!
В попытке избежать его тревожащей близости, она не глядя наложила еды на блюдо и поспешно вернулась к столу.
— Проголодались, а? — спросил он шутливо.
Проигнорировав его замечание, Кара отвела взгляд и начала разбираться с изобилием пищи на блюде. Разделять его компанию было одно, но поддерживать разговор — совсем другое.
— Я счастлив, что мы одни, — сказал он тихим, вкрадчивым голосом. Она вскинула голову. — Расслабьтесь, я не имею намерения целовать вас, — произнес он с издевательской ухмылкой, — по крайней мере, не сейчас.
Кровь бросилась ей в лицо. Голос вернулся к ней, и, обращаясь к его галстуку, она сумела выдавить из себя:
— Сэр, вы придерживаетесь ошибочного мнения, если подумали хоть на минуту...
— Я думаю, — объявил он, наклонившись через стол и взяв ее руку, — что из всех женщин, которых я когда-либо видел, вы обладаете самой утонченной красотой. Синие глаза расширились в недоумении. Проведя по ее ладони указательным пальцем, он продолжал: — К тому же вы глубоко страстная женщина. И это качество, которым я восхищаюсь.
Она вырвала руку.
— Сэр! Вы заходите слишком далеко! Это даже не наглость!
Вспышка, казалось, не слишком его смутила. Он откинулся в кресле и скрестил руки на груди, изучая ее раскрасневшееся лицо.
— Исходя из вашего богатого опыта, какую линию поведения вы рекомендуете? — спросил он, приподняв черную бровь.
Она смерила его холодным взглядом.
— Я не имею намерения продолжать эту дискуссию. Ваше поведение скандально. Думаю, вам доставляет удовольствие шокировать меня, — сказала она резко.
— Зачем мне это?
— Не знаю. Наверное, вам доставляет удовольствие подвергать меня пытке.
— Мне доставляют удовольствие многие вещи, — заверил он ее с многозначительной усмешкой. — Но подвергать вас пытке не входит в их число.
— Я вас презираю!
— Однажды ночью вы этим, кажется, пренебрегли, — заметил он с коварной усмешкой.
Она сделалась еще краснее.
— Вы знаете, что воспользовались нечестным преимуществом. Я... я была не в себе.
— Пусть так. Я все же целовал вас.
Она открыла было рот для убийственного ответа, но тут двери распахнулись и вошел старый герцог.
— Доброе утро! — весело воскликнул он. Заняв свое место во главе стола, он нахмурился. — Что-то не так? — спросил он, заметив упрямое выражение на лице Карины. — Вам не нравится завтрак?