— Угу. Просто предоставьте это мне. Расскажите мне все, что вы знаете о вашем отце.
Кара выложила ему все, что могла вспомнить.
— Итак, имя вашего отца Иден?
— Да.
— Он умер пятнадцать лет назад?
— Да. И я хочу знать, почему он отослал меня и мать. И почему мы сменили фамилию. Как я уже говорила, мой отец спасал французских аристократов во время революции. Можете начать оттуда. Когда вы сумеете получить какие-нибудь сведения? — спросила она, комкая платок между пальцами.
— Трудно сказать. Я сообщу вам, когда что-нибудь узнаю.
Мысль о том, что этот отталкивающий тип появится в доме на Брук-стрит, показалась ей абсолютно неприемлемой.
— Нет. Лучше мы заранее условимся о времени встречи.
— Шпионские штучки, а? — Он поднял косматую бровь. — Хорошо. Скажем, через две недели около Сент-Джеймского дворца. Я буду там в районе десяти утра.
Он бесцеремонно поднялся со стула. Взглянув с неудовольствием на протянутую руку, она отвергла мысль о том, чтобы пожать эту грязную лапу, скрепляя договор. Бринстон убрал руку и торопливо проводил ее до двери.
— Мне нужно половину сейчас и половину потом, — пробормотал он, покачиваясь на каблуках.
— Пять гиней задатка, и каждый раз, когда вы принесете полезные сведения, вы будете получать очередной взнос.
Его физиономия вытянулась.
— Это дает мне только пять недель. Так не делается.
— Хотите соглашайтесь, хотите нет. Что скажете?
Он помялся, но в конце концов взял деньги на ее условиях.
Войдя в дом на Брук-стрит, Кара с облегчением обнаружила, что никто не ждет ее на пороге, чтобы засыпать вопросами. Очевидно, ее отсутствие осталось незамеченным. По крайней мере, она на это надеялась.
— Милорд желает видеть миледи. В библиотеке.
У Кары упало сердце.
— Он спрашивал обо мне? — простонала она, протягивая Фаулеру шляпку и поправляя волосы.
— Он просто интересовался вашим местопребыванием, миледи.
Кара кивнула и заспешила на встречу с мужем. Глубоко вздохнув, она постучала в дверь. Они провели вместе такое приятное утро, что худого могло случиться теперь?
Услышав его глубокий голос, она вошла. Он сидел с книгой перед камином. Боже, как он великолепен! Она дрожит от одного взгляда на него. Когда же наконец она привыкнет к его внешности и перестанет дрожать от восторга?
— Вы желали меня видеть? — спросила она, проглотив болезненный комок в горле.
Алекс выпрямился и захлопнул книгу.
— Где вы, черт возьми, были? — осведомился он.
Ломая пальцы, она пробормотала:
— Я... э-э... ездила на прогулку. Я совсем не знаю Лондона, мне интересно осмотреть город.
Он в раздражении скривил губы.
— Кара, здесь не деревня. Вы не можете исчезнуть на несколько часов, не вызывая беспокойства. Если вы хотите поехать на прогулку, я вас повезу, но я не желаю, чтобы вы болтались по всему Лондону с одной только горничной. Это понятно?
Кара быстро отвела глаза, вообразив его реакцию, узнай он, что Вайолет оставалась дома.
— Уверяю вас, я вполне способна позаботиться о себе, — произнесла она холодно.
— В Бостоне может быть, но не здесь. С вами могло случиться все, что угодно. Отец мне голову оторвет, если с вами произойдет что-то дурное, — произнес он со вздохом.
— А что дурного может случиться?
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
— В Лондоне полно воров и бродяг. Вы этого не знали? — спросил он насмешливо.
— В самом деле? — Она широко раскрыла якобы удивленные глаза. Решив увести беседу от скользкой темы, она села напротив мужа и пустилась в светский разговор. — Приятно провели день?
Алекс фыркнул.
— Не особенно. О, едва не забыл, мы приглашены на бал. И я принял приглашение.
— А, — протянула она безразличным тоном.
Алексу показалось странным ее безразличие. Какая женщина не мечтает попасть на бал? Насколько он понимает дам, они живут этими пустяками.
— Кара, — сказал он, наклоняясь вперед, — почему вы хмуритесь? Я думал, вы обрадуетесь. Я бы не принял приглашения, если бы знал, что вы побледнеете от одной мысли...
Она растаяла. Когда он такой чуткий и заботливый, трудно поверить, что перед ней бессердечный негодяй. Как ей хотелось, чтобы такие волшебные моменты никогда не кончались! Тогда она смогла бы довериться ему и рассказать о своем авантюрном предприятии. Слишком рано, напомнила она себе. Нельзя доверять никому. Если она скажет Алексу правду, он пойдет прямо к дяде Чарлзу и тот положит конец всем ее расследованиям.
— Ну, — придумывала она с ходу, — я не хотела бы выглядеть неловкой провинциалкой. В конце концов, я всего лишь неотесанная американка.