Лаура прошептала что-то, и у меня подкосились ноги. Я плавно сползла на диван. Все эмоции исчезли. Осталась грандиозная усталость. Хотелось спать. Сопротивлялась, но чары Лауры оказались сильнее, и меня окутал сон.
Мне снился Крис. Он уходил от меня, а я видела вдали его спину. Пыталась догнать, но никак не могла. Звала, а он не оборачивался. Проснулась в слезах. Вокруг снова была эта ужасная спальня. Меня мутило от звездного неба и тяжелых синих портьер. И от проклятой туники. Лучше уж свадебное платье!
Выбралась из кровати и распахнула шторы. В Ландрии царила ночь. На горизонте спал город. О его существовании напоминали только редкие огни. Звезды цеплялись за пики гор. Красиво и чем-то напоминало Светен. Но в княжестве Криса я чувствовала себя дома, а здесь – чужой! Такой чужой, что хотелось плакать. И впервые в жизни у меня опускались руки. Побег! Единственный выход – это побег! Но сначала надо узнать, что это за страна и как можно попасть в Винченсу. А уж в Винченсе меня примут. Может, и Эрик уже вернулся домой. Или ищет меня вместе с Крисом? Нет, это невозможно. Крис никогда бы не принял его помощь. Но сейчас я бы согласилась даже на появление Эрика! Или Николуса! Кого угодно, только чтобы меня отсюда вытащили. Никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Неужели это и правда я?
А если сбежать прямо сейчас? И куда я пойду? Куда глаза глядят? Да меня тут же вернут во дворец! Нет, тут надо действовать хитростью. Я вытерла набежавшие слезы. Держись, Ландрия! Ты меня еще попомнишь!
До самого утра бродила по комнате. Так, какова главная задача? Вылечить царевича. Что ж, вылечим. И потребуем немедленно отправить меня домой. Или снова заболеет.
С этой мыслью на меня снизошел покой. Служанки нагрели воду, подали завтрак, заплели волосы в косы и уложили вокруг головы. Они приготовили для меня тунику из еще более дорогого материала – чтобы царевичу понравилась, наверное. Я не сопротивлялась. В голове зрел план, и я собиралась воплотить его в жизнь.
День тянулся медленно. Ни Лаура, ни Рита пока не рисковали появляться в комнате, поэтому решила отправиться на их поиски сама.
– Проводите меня в комнату царевны Дариты, – приказала служанкам и с королевским достоинством проследовала за ними. Мы миновали длинную череду коридоров. Будь я одна, неизменно заплутала бы. Надо как можно лучше запомнить расположение комнат, а лучше – зарисовать. Но пока что сосредоточилась на царевиче. Как себя с ним вести? Вопрос простой. Так же, как и с дядей – несносно. Но царевич болен – значит, одновременно надо выяснить причину болезни и внушить к себе отвращение. Тогда меня точно вернут к Крису. Еще и доплатят, чтобы забрал.
Крис… Почему только тогда, когда мы оказываемся далеко друг от друга, я начинаю понимать, как он мне дорог? Зачем я так долго отказывалась от свадьбы? Мы бы уже были женаты, и никакой царевич Аланиэль не претендовал бы на мою руку.
Наконец, служанки с поклоном отворили передо мной двери гостиной Риты. Комната мало отличалась от остальных – такая же огромная, но выполненная в морском стиле. Нежно-голубые стены, ковер цвета волны, бело-бирюзовый потолок. У стен стояли длинные диваны, накрытые белоснежными пледами. В центре – массивный мраморный стол, на нем – ваза с полевыми цветами. В углу притаился рояль, и царевна развлекалась тем, что наигрывала простенькие мелодии. Надо же, и мечом владеет, и инструментом. Надо срочно выйти замуж, пока Крис не познакомился с кем-то похожим.
– Оливия! – радостно обернулась ко мне царевна и закрыла крышку рояля. – Ты так рано встала. Я думала, до обеда проспишь.
– Дела не ждут, – пришлось придержать при себе все, что я думала о ней и методах Лауры. – Твой брат болен, надо ему помочь.
Лицо Риты просияло. Мне даже стало немного стыдно. Но это они меня похитили! Значит, имею право на маленькую месть.
– Тогда не будем терять ни минуты! – сжала Рита мои руки.
И царевна потащила меня в спальню брата. Мы миновали еще с дюжину коридоров – этот замок безразмерный, что ли – и, наконец, уперлись в широкие двери. Рядом дежурила стража – видимо, чтобы никто не нарушал покой царевича.
– Как он? – тихо спросила Рита.
– Уже проснулся, но никого не принимает, – ответил один из стражников.
– О, богиню Оливию он примет, – уверенно сказала его сестра и втащила меня внутрь.
В спальне царил полумрак. Только у кровати горел светильник. Рядом сидела женщина с книгой. Она поднялась при нашем появлении. На кровати лежал юноша лет двадцати. Его лицо было таким белым, что могло бы поспорить с белизной простыней. Под глазами залегли тени. Рот изогнулся болезненной складкой. На высоком лбу пролегли морщины страдания.