— Костенецкий Трофим Георгиевич, Костенецкая Марья Павловна. Это кто? — посмотрел на меня исподлобья.
— Родители Оксаны.
— А Оксана это…?
— Моя невеста. Не замечал за тобой провалы в памяти.
— Так у нее же другая фамилия, — возмутился друг. — Я так понимаю всю подноготную на них найти? В частности, на ее мать?
— Именно. Ты всё правильно понял.
— Сколько у меня времени?
— До обеда.
— Издеваешься?! Раньше не мог соизволить мне дать задание?
— Так и быть. В два, чтобы информация была у меня.
— Сжалился, — прошипел сквозь зубы Юрий. — И не жди, что я буду заниматься делами фирмы в это время.
— Успеешь в срок, будет тебе короткий день — в качестве оплаты срочности.
— Да ты сама щедрость, — съехидничал юрист. — Оксана то в курсе кто ее жених?
— Нет. Сегодня собирался рассказать.
— Ты не думаешь, что она будет крайне недовольна, что ты знал и ничего ей не рассказал? Она девушка своеобразная, — юрист лениво чертил указательным пальцем некие узоры на столе.
А то я не знаю. Вот только как ей рассказать так, чтобы она поняла меня и при этом не возненавидела за это укрывание информации. Остается лишь надеяться на ту информацию, что нароют на ее родителей. Сдается мне — там не так всё просто.
Пол дня нахожусь, будто на иголках. Беспокойство нарастает с каждым новым часом и я не выдерживаю — набираю номер Оксаны. В ответ лишь тишина. В голове бьет набатом.
Не дожидаюсь окончания рабочего дня и срываюсь домой.
Во всей квартире выключен свет и меня это немного напрягает.
— Кнопка! Ты где?
Прохожу по квартире и ничего. Ее нет. Ничего не понимаю. Включаю свет в ее комнате и нахожу стопку вещей на кровати, а на вершине лежит записка:
"Спасибо тебе за всё. За все те недолгие моменты счастья, что ты мне подарил. Я безмерно тебе благодарна за это. Ты открыл мне глаза на то, что не надо оценивать людей заочно (это я про жениха). Но пришло время прощаться. Прости, что не дождалась тебя — так было бы намного больнее. Срок данный тобой вышел. Я освобождаю тебя от своего общества, но и возвращаться домой я не собираюсь. Я хочу жить своей жизнью. Выйти за человека, которого полюблю всем сердцем (например, тебя), а не за человека, которого выберут мне родители. Поэтому, я хочу уехать из города и начать жизнь с белого листа.
P.s. Дико извиняюсь. Я взяла у тебя из шкатулки небольшую сумму, чтобы мне хватило на билеты. Обязательно верну как только смогу.
P.s.s. Я не рискнула сказать тебе лично… Я лю (слова заштрихованы). Я надеюсь, ты не слишком злишься на меня за мою дерзость".
От последней буквы идёт длинная линия. Безысходность, волнение, страх — всё это читается в этом столь коротком жесте. Я убираю листок и прикрываю глаза.
Доигрался. Влюбил в себя девчонку. Промолчал о предстоящей свадьбе, а теперь на! Расхлебывай. Ответственность за её безопасность лежит на твоих плечах. И не только потому, что она моя невеста. Я и сам стал ощущать к ней зависимость, привязанность. В конце концов необходимость.
Не теряя времени, обзваниваю всех — кто может помочь мне найти ее, и просто жду результатов. Я должен во что бы то ни стало найти ее, убедиться в ее безопасности. Спустя десять минут я уже знаю ее местонахождение.
Еще утром, наверно, сразу после моего ухода — собрала вещи, в которых она сбежала из дома и ушла на вокзал, оставив новые купленные в моей квартире. Вот уже фактически пол дня она находится в чужом городе. Не представляю в каком она сейчас состоянии.
Доезжаю до соседнего города за два с половиной часа и практически сразу нахожу ее недалеко от местного вокзала.
— Оксан.
Она вздрагивает и вздергивает на меня испуганные глаза. Сидит на земле, подтянув к себе ноги, и трясется.
— Я так рада тебя видеть, — счастливо улыбается и подбирается ко мне, — но как ты меня нашел?
Найти тебя было не сложно, глупая. У тебя же с собой телефон.
— Ты почему убежала? — оставляю ее вопрос без ответа.
Отводит глаза и некоторое время молчит.
— Я же написала… Я не хочу, чтобы моей жизнью управляли. Еще до того как родители огорошили меня своими планами я собиралась съезжать от них. Пойти учиться, найти работу. Стать самостоятельной и полностью независимой от них, но…
Сердце бешено стучит от ее загнанного вида. Она готова всю жизнь скитаться, только чтобы не играть по чужим правилам. И я ее прекрасно понимаю. Понял, когда встретил ее. Но об этом я скажу ей потом, если представится такая возможность.
— Вернись домой, — обхватываю ее лицо ладонями и заставляю посмотреть мне в глаза. — Обещай, — говорю твердо, — что вернешься и встретишься со своим женихом.